Есть игра, есть война (СИ)

Ради Дженка она готова была сидеть в тюрьме, терпеть обиды, молча слушать его издевки. Она вышла замуж, чтобы Дженк не улетел в Америку, развелась, чтобы защитить его от мести Недима. Джемре так сильно хотела, чтобы братья помирились, а война между ними закончилась и они, наконец, приняли друг друга. Видя со стороны, как Недим ненавидит брата, пыталась помешать тому навредить Дженку. А глядя, как сам Дженк изводит себя раскаяньем, она всем сердцем желала, чтобы, в первую очередь, он простил себя сам. Только после этого появилась бы возможность начать жизнь с чистого листа, где никому не пришлось бы прятаться ни от сердца, ни от совести. Но война не заканчивалась. Никак не заканчивалась.

«Обычная девушка, обычная девушка, обычная девушка. Я мстил, я мстил, я мстил, я мстил», — эхом пронеслось в голове Джемре, будто молоточки били по вискам.

Ее Дженк не мог так сказать. Или мог?

«За что он так со мной? Ненавижу!»

— Подвезите ее к нему, — эти слова Дженка стали последним ударом, пробившим насквозь ее сердце.

Джемре даже не сразу поняла то, что услышала. Доходило как-то медленно — «подвезите ее к нему». Что он сейчас сказал?

«Слепой! Дурак! Лжец! Ненавижу!»

Внезапно стало так больно, словно обожгло огнем. Внутри все перевернулось — сердце упало куда-то вниз, а желудок подступил к самому горлу, вызывая тошноту. Захотелось ударить его по лицу, со всей силы. Ударить так, чтобы кровь пошла, чтобы ему стало также больно, и даже ещё больнее.

Чего ей стоило сдержаться и не показать виду! Один Аллах знает, как она смогла выдавить из себя мученическую улыбку и, ничего не сказав, сесть в машину. Только когда особняк и Дженк, стоявший возле порога родного дома, остались позади, слезы обиды и бессильной ярости хлынули из глаз.

«Ненавижу! Ненавижу! — тикало в голове пока она ехала туда, куда водитель вез ее по распоряжению господина. — Почему он ничего не видит? Он такой же, как и Недим. Они одинаковые! Соревнуются друг с другом, ведут войну — кто кого. А я всего лишь средство военной тактики, оружие в руках, также, как и Джерен. На этот раз Джерен ошиблась, он никого не любит! Лжец! Ненавижу!»

Дрожащими руками Джемре достала из сумочки телефон и набрала номер Озге.

— Я еду брать судьбу в свои руки, — сказала она своей подруге, сама не веря в то, что говорит.

Когда машина остановилась, Джемре увидела, как Недим медленно идет вдоль берега, бросая камушки в море. «Дежавю! Кажется, такое уже было?» — мгновенно пронеслась мысль.

— Недим! Я пришла! — спотыкаясь и глотая слезы на ходу, Джемре догнала мужчину.

— Не надо Джемре, уходи, — Недим хотел отвернуться, но девушка остановила его словами:

— Что бы ни случилось с нами, что бы с нами ни сделали, мы спасем друг друга. Мы уже делали это. Еще раз. Сделаем еще раз. Ты и я. Пусть делают с нами все, что угодно. Мы найдем выход и спасемся вместе, Недим.

Недим медлил, молча глядя на нее, а Джемре не могла больше сдерживаться. Сквозь слезы, которые не останавливаясь текли по ее лицу, плохо соображая, кому и зачем говорит, она продолжила. И все невысказанное, спрятанное в самой глубине ее существа, все, что тяжелым грузом лежало на душе, все слова, которые Джемре собиралась сказать Дженку, внезапным водопадом вылились на Недима.

— Я больше не буду убегать, я больше не буду прятаться от своего сердца. Я люблю тебя!

К горлу Джемре подступил комок. «Пожалуйста, пойми меня, Недим! Ты же всегда все понимал! Ты же был моим другом, братом!» — умоляла она его глазами.

Мужчина вновь развернулся, чтобы уйти.

— Уходи, если так хочешь. Но, если останешься, то мы вырастим новый мир с любовью. Ты станешь моими глазами. Я буду снова видеть будущее. Я буду твоими руками. Сотру слезы с твоих глаз. Ты оставил половину этого мира у меня на ладони. Если ты сейчас уйдешь, то больше никто ничего не найдет, не только мы. У тебя два выбора. Или ты возьмешь все проклятия мира на себя. Или же будешь держать мою руку.

Джемре протянула в сторону Недима ладонь, с надеждой глядя на него.

— Слишком поздно, — отрезал он, повернувшись спиной.

Девушка так и осталась стоять с протянутой рукой, а мужчина стал быстро удаляться, пока совсем не исчез из виду за песчаными валунами.

Еще один удар! Не слишком ли много за последнее время? Дженк не захотел ее выслушать, а Недим — понять. За пеленой слез перед глазами Джемре ничего не видела, а от нервного возбуждения и отчаянья перестала осознавать происходящее.

— Ненавижу! — шептала одними губами.

В истерике она принялась пинать песок и мелкий гравий ногами, упав на колени, схватила горсть и зашвырнула подальше в море. Заходясь безудержными рыданиями, молотила кулаками по земле. «На что ты надеялась? Что такой, как Дженк, и вправду полюбит тебя?»

— Ненавижу… Это я, я — дура, идиотка! Себя ненавижу…

***