Есть ли сердца у призраков (СИ)

― Разве ты не знаешь ответа? ― нахмурился он, и в низком голосе появились знакомые нотки уверенности. ― Ты можешь доверять мне безоговорочно.

― Спасибо, ― прошептала она. ― Иди спать, хорошо? И я пойду.

― Хорошо, ― донеслось из-за двери, и на минуту в комнате повисла тишина.

― Ты ведь здесь, ― улыбнулась Ариана.

― Я люблю тебя. Отдай свою судьбу в мои руки и не думай ни о чём. Я ручаюсь за всё. Спокойной ночи, Ариана. До завтра, ― хрипло проговорил он, и она услышала удаляющиеся шаги.

― Спокойной ночи, ― прошептала она, закрывая глаза и чувствуя огромную усталость. И облегчение.

***

― Что означают свечи в руках новобрачных? ― пытала её мама, уставившись в какую-то старинную книгу.

― Чистую и пламенную, как огонь, любовь, ― заученно отвечала Ариана, поднимая руки: три служанки без конца застёгивали какие-то пуговицы.

― Что ещё? ― нахмурилась мама.

― Радость встречи…

Дверь распахнулась, и на пороге возникла Лилит со свёртком в руках.

― О, как я рада, что ты пришла! ― воскликнула Ариана, повернувшись и вызвав целый ворох негодующих восклицаний служанок. ― Боялась, что засидишься с дочкой.

― Ваше Величество, ― Лилит присела перед королевой. ― Нет, Кариана спит, ещё ведь и семи нет. Да и Лола с Лейндом присмотрят за ней пока.

Лилит выглядела прекрасно с тех пор, как появилась в Этелиарсе вместе с Лолой и дочерью, но сегодня она была необыкновенно красива: русые густые волосы были убраны в изящный пучок, стройный стан подчёркивало необычайно простое, но нежное светло-салатовое платье с рюшами на рукавах. Белый передник лишь придавал её образу опрятности и чистоты, а светлые глаза так и светились.

Несмотря на ранний час, замок давно не спал: гости, прислуга, солдаты ― все готовились к празднику. Ариане не дали выйти в коридоры, но дверь открывалась часто, так что она слышала целый хор смеха и возгласов; в залах начищались до блеска полы, и, открыв окно, она увидала огромные шатры, разбитые по всему парку, и гирлянды цветов. С кухни пахло так, что Ариана готова была упасть в обморок.

Служанки, гостьи, родные ― все входили в её покои уже одетые, свежие и с тем непередаваемым чувством ожидания праздника на лице, которое жило и внутри Арианы, заставляя её напевать себе под нос какую-то несусветицу.

На свадьбах существовало негласное правило, которому, однако, подчинялись неукоснительно: гости и прислуга, всё и вся в этот день должны были быть в светлом. Синий, бордовый, чёрный, зелёный ― эти цвета были под запретом, так что замок пестрил голубыми, розовыми, кремовыми и лимонными платьями, белыми манжетами, становясь похожим на большой цветник.

Конец марта выдался удивительно тёплым, и сейчас, несмотря на то, что солнце ещё не взошло и комната Арианы освещалась камином и свечами, небо было чистым: день должен был выйти прекрасным. Однако в марте цветов ещё не было, лишь подснежники, и поэтому такое обилие ярких красок в платьях и костюмах не могло не радовать глаз.

― Так что означают свечи? ― настойчиво повторила вопрос мама.

― Да я уже всё выучила! Ой, ― пискнула Ариана, когда парикмахер особенно сильно потянул за прядь её волос. Справиться с ними и сделать хоть какую-то подходящую причёску было нелегко: пряди спадали лишь немного ниже плеч.

― Свечи означают радость встречи двух любящих людей, ― закатила она глаза. ― Что делают с моими волосами?

― Ну, дорогая, после нескольких месяцев без ухода сделать что-то с твоими волосами сложно, ― сказала мама. ― Завивают их тебе, всё равно на хорошую причёску не хватит.

― Ариана! ― Жюли вбежала в дверь и тут же обняла подругу, не обращая внимания на злое шипение служанок и парикмахера. ― Боже, ты такая красавица! Ты смотрела в зеркало? Это ведь бесподобно, кто же сшил такое платье? ― Ариана уже хотела ответить, но Жюли затараторила снова, осматривая её с головы до ног: ― Как я хотела бы пойти замуж в таком, ― прошептала она.

― Незачем шептаться, ты прекрасно знаешь, дорогуша, что я позволила вам с Эдом пожениться, ― снисходительно улыбнулась мама.

― Правда?! Я так рада за вас, ― рассмеялась Ариана, сжимая в объятиях Жюли.

― Прекрасно, а теперь иди-ка, будущая леди Осториан, не мешай собираться.

Жюли упорхнула, и королева приказала повернуть дочь к зеркалу. Служанки сделали это, осторожно приподнимая кружевной подол длинного платья, и Ариана обомлела, увидев в зеркале совершенно другую девушку.

И главное отличие той, что стояло в зеркале ― удивительный свет, идущий откуда-то изнутри. Должно быть, ей просто казалось так из-за блестящих украшений и ослепительной белизны платья, но Ариана готова была поспорить, что у той девушки в зеркале глаза светятся какими-то неведомыми лучами.

Она много раз видела платье на примерках, но тогда, совсем не готовое, оно представляло из себя белую ткань и ворох кружев и жемчуга, ещё не пришитых к нему. Сейчас же на ней было надето какое-то чудо, превосходившее по красоте в сотни раз все её бальные наряды.