Есть ли жизнь после свадьбы

Лорд Роксидион поднялся, склонил голову, прощаясь, и покинул мой дом. Притихшее семейство дружно выдохнуло.

— Леди Апрелия, вы ведь это несерьезно? — осторожно спросил Иеремей. — Вы ведь не будете поощрять графа Чесского?

Я помолчала, раздумывая, что сказать старому слуге. Он прослужил Тариэлу двадцать пять лет, можно сказать, вынянчил дитятко, вырастил, как мог — старался вложить в голову молодого господина правила поведения и нормы морали. Не его вина, что у господина были совсем другие примеры… И кто сказал, что слуга не может любить господина, как собственного ребенка, пусть и такого непутевого? Мой личный жизненный опыт убеждал — может. Для нянюшки и дядюшки Верта я была таким ребенком. Они готовы были за меня в огонь и в воду… Вот только я не представляю — как смогла бы отказать им от дома, невзирая на обстоятельства.

Граф же…

— Иеремей, давай остановимся пока на том, что мне вовсе не нужны пока никакие ухаживания, — осторожно ответила я. — За оставшиеся месяцы много чего может произойти. К тому же, сейчас у нас будут занятия поинтересней, чем страдать от самых разных чувств. Через две недели мы с виконтом начнем посещать Школу. Леди Силла обещала разработать для нас специальную программу.

— Знаешь, Лелюшка, ты бы поменьше с этой леди общалась, — осторожно сказала нянюшка. — Бабка твоя её не сильно жаловала. В последние годы — особенно. И в дом старалась не пускать. Все больше в людных местах с ней встречалась. Я-то мало что знаю, а ты посмотри — ка бумаги в кабинете.

— Да и старый граф, дед лорда Тариэла, её не велел на порог пускать, — вставил Иеремей. — Приезжала она как-то раза два, это когда леди София умерла. Только граф выдворил гостью — и двух слов сказать не дал. Кричал только, что она свое получила, да про гнилую кровь что — то. Я-то случайно услышал… Потом видел, как он долго над чем-то в своем кабинете колдовал. Уж не знаю — что он делал, я в магии не понимаю ничего. Только дышать потом в доме тяжело было. Лорду Тариэлу тогда как раз двадцать лет исполнилось.

Я лишь согласно кивнула. Леди Силла, поначалу оставившая о себе весьма приятное впечатление, в последнюю нашу встречу как-то насторожила меня. Что-то слишком много тайн неожиданно появилось после моего замужества. И зачем мне они?

— Если бы у меня была возможность выбирать себе учителя, нянюшка, я бы с удовольствием выбрала кого-нибудь другого. Если получится — так и сделаю. Не одна же леди Силла в этой Школе трудится. Честно сказать, и мне она не нравится. Уж больно рьяно уговаривала меня взять на себя заботу о душевном спокойствии его сиятельства.

Ночь у меня не задалась — почему-то никак не удавалось уснуть. В соседней спальне похныкивал во сне Артур — болела укушенная щека. В конце концов, чтобы не бегать туда — сюда, я перенесла малыша к себе. Он уснул сразу и крепко. Даже опухоль почти спала, бровки перестали хмуриться, личико разгладилось, и он стал похож на шаловливого ангелочка. А я… я все лежала и смотрела в потолок, наблюдая за причудливыми тенями от слабого света ночника. В приоткрытое окно залетал шаловливый ветерок, теребил легкую кисею, шуршал в листве большого комнатного тюльпана, цветущего круглый год крупными красными цветами без запаха. Цветок держался всего лишь сутки, а потом увядал, опадая на пол. Нянюшка пестовала цветок, то опрыскивая его чистой водой, то слабым раствором сахара, уверяя, что тюльпан еще тот любитель сладкого…