Есть совпадение

– Нет… конечно. Это… это хорошо, да? – Я преодолеваю себя, сжимая пальцы в кулаки и разгибая их обратно. – Это значит, что кто-то очень заботится об этом месте. Они собираются превратить его во что-то хорошее.

Мамины глаза слезятся. Она думает о Поппи, а не о магазине. Но для меня они всегда были единым целым.

– Я очень на это надеюсь.

Отец встает, чтобы присоединиться к нам, и они оба без слов сжимают меня с двух сторон, превращаясь в сэндвич с Эбби. Объятия продолжаются так долго, что кажется, будто они могут сделать меня непобедимой, будто все, что находится за их пределами, не способно до меня добраться меня, пока мы здесь. Это заставляет меня чувствовать себя маленькой, а все вокруг нас – еще меньше. Интересно, наступит ли когда-нибудь день, когда я стану достаточно взрослой, чтобы перестать чувствовать их центром своей вселенной.

– Между прочим, – говорю я, – я очень рада, что я ваш ребенок.

– Между прочим, мы бы ничего не хотели менять в тебе, – говорит моя мама.

Отец выжидает три секунды, прежде чем добавить:

– За исключением того, что мы могли бы получить скидку на страховку всех твоих экранов от несчастных случаев.

Мы смеемся – папа тепло и низко, мама гогочет, как она гоготала над Пьетрой, а мне едва удается не фыркнуть. Ничего не меняется, когда мы отлипаем друг от друга, как ничего не менялось до того, как мы собрались вместе – во всяком случае, ничего важного. Может быть, только внешне.

Глава тридцать четвертая

Мои родители в итоге ложатся спать очень рано, еще до того как начинает светать. Я подключаю свой телефон к зарядному устройству и звоню Лео, не удивляясь, что звонок сразу попадает на голосовую почту. Затем я звоню в офис лагеря. Должно быть, мое имя высветилось на определителе номера, потому что Микки берет трубку и говорит:

– О, хорошо. Могу я включить громкую связь, пока половина лагеря не взбунтовалась? Хижина Феникса сходит с ума от того, что тебя нет. Всю ночь провели в компании зефирок с щепоткой анархии.

Я смеюсь в рукав, чтобы не разбудить родителей.

– Вообще-то… Лео там? Мне очень нужно с ним поговорить.

– Подожди.

Я слышу, как она кладет трубку на стойку, и мое сердце трепещет скорее где-то в горле, чем в груди. Я не знаю, что именно я планирую сказать, но в кои-то веки я не волнуюсь об этом. То, что я хочу сказать прямо сейчас, невозможно спланировать.

– Привет, Эбби. Лео занят.

Это жесткое приземление, и ни одна фраза не смягчает его. Ни «Попробуй перезвонить позже», ни даже «Извини».

– Правда?

Микки выдохнула.

– Хочу ли я знать об этом?

Я опускаю голову на руки, прижимая телефон к щеке.

– Моя жизнь сейчас – по сути, киношная драма вот и все.

– Это ты мне говоришь. – Она барабанит пальцами по столу, слабый шум эхом отдается на другом конце линии. – Не волнуйся. Я вправлю ему мозги. Я знаю, что это не мое дело, но я эмоционально заинтересована в том, чтобы вы двое вытащили головы из задниц и признались друг другу в любви.

Я не пытаюсь заглушить этот смех, потому что по звуку он больше похож на то, что меня пытаются задушить.

– Извини, – говорит Микки, ничуть не смутившись.

– Не стоит. – Я пребываю в смятении, но не так долго, как следовало бы. – Кроме того, пока мы, эм, влезаем в дела друг друга, Савви покончила с Джо.

Возникает пауза.

– Хм.

– Делай с этой информацией… что хочешь.

Я почти чувствую, как пылают щеки Микки через телефон.

– Тяжелая задачка для когтевранца.

– Разве ты не говорила, что ты…

– Люди находятся в постоянной эволюции, Эбби. Постоянно меняются, постоянно растут, и так далее, – говорит Микки с улыбкой в голосе.

– Будем надеяться.

После того, как мы повесили трубки я сижу, прислонившись к стене гостиничного номера, а мой телефон все еще заряжается. Впервые за несколько недель я подключилась к нормальному Wi-Fi, и погрузилась в интернет, просматривая фотографии Конни на фейсбуке, на которых изображены джелато и пицца и, похоже, ее очень самодовольный кузен, обливающийся потом и позирующий у итальянского фонтана. Прокручиваю все аккаунты с фотографиями на Tumblr, на которые подписана. Делаю все возможное, чтобы отвлечься от того факта, что единственный человек, с которым мне больше всего нужно поговорить, – тот, с кем у меня нет возможности связаться.

Мой палец завис над иконкой инстаграма. Я даже не знаю, загружен ли там мой аккаунт. Я все равно нажимаю на него, жду, пока оно загрузится, и…

О.

О боже.

Сначала я подумала, что по ошибке вошла в чужой аккаунт, потому что уведомлений так много, что кажется, будто приложение сейчас обвалится, пытаясь вобрать их все. А еще количество подписчиков – более двадцати шести тысяч. Уже двадцать семь.

Я прокручиваю вниз. И у меня отвисает челюсть.

Это мой аккаунт, все верно. @savingtheabbyday, как Лео его и создал. Но там не только фотографии с тех пор, когда мы с ним встретились перед лагерем. Там появились и снимки за последние несколько недель – в частности, те, что я скинула с карты памяти в Dropbox, который мы совместно использовали для работы над нашими проектами по антропологии.