Есть стыковка! История первого рукопожатия СССР и США в космосе

Подготовка к полету проходила негладко. На самом деле Гордо и Пит не успевали впитать все уроки «Джемини-4», и команда управления полетом тоже. Средства для тренировок по-прежнему представляли проблему. Гордо вообще весьма свободно подходил к подготовке. Он, кажется, думал, будто появится на месте, попинает колеса, сядет и рванет с места – именно так он вел себя с самолетами и гоночными автомобилями. В результате Дик обратился в головной офис и попросил Джорджа Миллера отсрочить старт на пару недель.

Запуск наконец состоялся в субботу 21 августа 1965 г. Мы с Уолли присоединились к экипажу на завтраке, а затем наблюдали из бункера за стартом. На «Титане», несущем «Джемини-5», развились продольные колебания типа «пого», так что Гордо и Пита хорошенько протрясло, но на орбиту они вышли вполне благополучно. Мы запрыгнули в наши T-38, чтобы вылететь домой в Хьюстон, и прибыли туда как раз вовремя, чтобы увидеть, как еще до окончания второго витка начала падать выходная мощность топливных элементов. Экипаж успел запустить «проказника», но приступить к упражнению по отслеживанию его движения не удалось: давление в кислородном баке, питающем топливные элементы, подошло к минимально допустимому уровню, а затем опустилось ниже его. Крис Крафт[41] и группа управления полетом приказали экипажу экономить электроэнергию, выключив ради этого все виды некритичных систем, в том числе и радиолокатор встречи. Требовалось срочно решать, продолжать полет или нет: хотя экипаж и имел запасные аккумуляторные батареи на 13 часов полета, с каждым новым витком район посадки смещался дальше и дальше от спасательных сил. Никто не желал астронавтам приводнения в океане и затем многочасового ожидания помощи. Никто также не хотел, чтобы им пришлось применить на практике уроки выживания в джунглях и в пустыне.

Тем не менее команда Крафта, видя, что топливные элементы все же выдают некоторую мощность невзирая на критически низкое давление, решила подождать и посмотреть, что будет дальше. И на следующее утро, ко всеобщему удивлению, топливные элементы еще работали и вроде даже давали немного больше мощности. Как следствие, экипаж вновь включил некоторые системы и даже нашел время для упражнения по встрече с фантомной, то есть воображаемой ракетой «Аджена» – идея Базза Олдрина и инженеров из группы планирования полета. (На «маленьком проказнике» аккумуляторы уже разрядились.)

Дальше полет проходил гладко. Конечно, Гордо и Пит чертовски скучали, сидя день за днем в корабле в громоздких скафандрах, терпя то жару, то холод. Гордо отнюдь не был самым разговорчивым человеком на свете. А Пит устал поддерживать беседу с самим собой. Он сказал мне потом, что ему очень не хватало книги.

От астронавтов ждали безукоризненной посадки. Теперь мы уже имели экспериментальные данные об аэродинамическом качестве, то есть о величине подъемной силы, которую можно ожидать от «Джемини» при торможении в атмосфере, и Гордо и Пит должны были позволить компьютеру провести весь процесс в автомате. Они так и делали – до момента, когда увидели, что собираются сесть с недолетом в 400 км от расчетной точки. Гордо взял управление на себя и скомпенсировал часть недолета, но они все же оказались примерно в 160 км от авианосца. Как выяснилось, кто-то в отделе планирования полета забыл одну важную вещь для расчета орбит и траекторий: то, что и после выдачи на «Джемини-5» тормозного импульса Земля вообще-то продолжает вращаться! Таким образом, и программа сама по себе была правильной, и экипаж делал все как надо, но эта величина, известная как «тета с точкой», была задана неверно.

После посадки Гордо и Пита шатало (а кого бы не шатало, просиди он восемь суток с приятелем на передних сидениях «фольксвагена»?), но в целом они вернулись в хорошей форме. И они привезли нам важный урок относительно топливных элементов – одной из тех систем, которые должны работать, если мы собираемся лететь на Луну.

К сентябрю мы с Уолли провели по меньшей мере 50 имитаций встречи и стыковки в Сент-Луисе. Теперь у нас был настоящий тренажер «Джемини» на Мысе и второй – в Хьюстоне. У нас в Центре также имелся большой подвижный тренажер стыковки. Он размещался в шестиэтажном здании и был весьма внушительным. В его состав входили неподвижный макет «Аджены» и активный «Джемини». Оба они были смонтированы на поверхности, лишенной трения – на полу, отполированном до такой степени, что он стал похож на лед. Когда мы включали на нашем «Джемини» небольшие воздушные сопла, корабль двигался вперед и назад, влево и вправо, разворачивался по крену, тангажу и рысканью, точно имитируя поведение корабля при полете строем. Мы использовали его для имитации медленного, со скоростью 6–9 сантиметров в секунду, причаливания и стыковки с «Адженой». Стоило разогнаться более чем до 30 см/с, и «Аджена» ускользала прочь.