Есть стыковка! История первого рукопожатия СССР и США в космосе

Алексей Леонов, теперь подполковник советских ВВС, Герой Советского Союза, возобновил активную подготовку к полетам летом 1966 года, после того как более года выполнял церемониальные и политические обязанности, которые требовались от космонавтов. В СССР ранее был только один отряд космонавтов, включавший около 50 военных летчиков, штурманов и инженеров, но несколько космических программ. Помимо «Союза» и пилотируемых полетов к Луне, была также новая военная космическая станция. Генералу Каманину не требовалось проводить новые отборы для этих программ, он просто разделил большую команду космонавтов на два отряда – один для гражданских программ, второй для военных.

25 июня 1966 года, когда Алексей еще трудился над дипломной работой в Военно-воздушной инженерной академии имени Н. Е. Жуковского, его назначили заместителем командира первого (гражданского) отряда в подчинении ветерана «Востока-3» Андрияна Николаева. Леонов начал готовиться по программе посадки на Луну. Он также получил квалификацию пилота вертолета и научился летать на Ми-4 и Ми-8.

Начиная с сентября 1966 года я выбросил «Джемини» из головы, перестал летать в Сент-Луис и начал проводить время в Бостоне, где в Приборной лаборатории Массачусетского технологического института MIT создавалась аппаратура наведения и навигации «Аполлона» и соответствующе системы обеспечения, а также в Дауни в штате Калифорния, где фирма North American Aviation изготавливала командные и служебные модули «Аполлона».

Подобно большинству пилотов ВВС, я испытывал большое уважение к самолетам North American: для меня звучали песней имена P-51 «Мустанг», бомбардировщик B-25 «Митчелл», F-86 «Сейбр», F-100 «Супер-Сейбр» и ракетный самолет X-15. Я лично летал на их тренировочных машинах T-6 и T-28, на F-86 и F-100. Менеджером программы «Аполлон» был у них Харрисон Стормз, человек крупный, толковый и жесткий. Программа имела сильные политические связи в Вашингтоне и отличную команду лоббистов. North American представляла собой хорошо смазанную машину, крутую команду вашингтонских деятелей, тогда как McDonnell вела свои дела в стиле семейного предприятия.

По крайней мере, мы так думали. Однако после нескольких визитов туда с Фрэнком и Майком Коллинзом я увидел множество проблем. Во-первых, North American поручила программу «Аполлон» своему приборостроительному подразделению в Дауни, за которым числились лишь учебно-тренировочный самолет T-28 и ракета «Хаунд Дог», а не основному предприятию в Лос-Анжелесе, где обретали форму самые крутые истребители, X-15 и бомбардировщик B-70. Правда, фирма выделила для «Аполлона» нескольких первоклассных инженеров и управленцев, таких как Чарли Фелтц, Джордж Джеффс, Дейл Майерс, Джо Куццуполи, Джим Берри и Джон Хили. Но у меня появилось впечатление, что команда Дауни уступает лос-анжелесской.

Более серьезная проблема состояла в том, что большая часть North American и многие в Управлении программы «Аполлон» в NASA, казалось, не признавали практическую ценность уроков «Джемини». Конечно, «Аполлон» был совершенно новым космическим кораблем, намного крупнее и сложнее, чем любой, построенный ранее. Больше того, North American пришлось перерабатывать его проект из-за позднего решения об использовании встречи на окололунной орбите. Однако на «Джемини» мы получили жестокие уроки в отношении контроля качества на производстве, внутрицеховой организации сложной процедуры строительства космического корабля, а также множества базовых технических вопросов по части облика кабины или проектирования систем жизнеобеспечения. Команда фирмы McDonnell представляла собой группу решительных инженеров и техников Среднего Запада, которые пришли, чтобы сделать работу. Мои первые впечатления от команды Дауни заставляли меня думать, что там некоторым интереснее то, что они делают вне работы, а не на ней.

Проблемы были, однако, не только у North American. Управление программы «Аполлон», сокращенно ASPO, делало и собственные ошибки. С 1963 года его возглавлял блестящий инженер Джо Ши, пришедший из мира электроники, протеже Джорджа Миллера. В отличие от последнего, Джо был ровесником большей части отряда астронавтов, и в силу возраста отличался амбициозностью. Мы могли играть с ним в гандбол, к примеру, но если возникали вопросы или проблемы, то Джо Ши с нашей гандбольной площадки тут же превращался в мистера Ши, менеджера программы.

Спустя много лет мы стали близкими друзьями, но во времена «Аполлона» у нас случались серьезные схватки. К примеру, основываясь на моем опыте сближения на орбите в двух полетах «Джемини», я чувствовал, что командному модулю «Аполлона» очень нужно средство указания местного горизонта Земли в полете. Я пришел к Джо обсудить идею, но он с порога отверг ее. «Том, это «Аполлон», – сказал он. – Ты должен думать инерциально».