Есть стыковка! История первого рукопожатия СССР и США в космосе

Вечером в понедельник 13 апреля я отдыхал на вечеринке в доме Рона Эванса, когда туда позвонил Дик из Центра управления: «Том, у нас на борту «Аполлона-13» взрыв. Они теряют кислород. Приезжай немедленно!»

Приехав в Центр пилотируемых космических полетов, я обнаружил, что группа управления полетом все еще рассматривает ситуацию как проблему в приборах или утечку кислорода. Я увидел, что показания уровня кислорода падают и сказал: «Мы должны прямо сейчас перевести экипаж в лунный модуль!»

Я не увидел понимания и добавил: «Эта штука скоро отключится. Нужно срочно запитать лунный модуль электричеством и выставить его инерциальную платформу!»

Ситуация была очень напряженной. Мы никогда не отрабатывали на тренировках ничего подобного: использовать лунный модуль в качестве «спасательной шлюпки» для экипажа, у которого «умерли» командный и служебный модули. Разумеется, лунный модуль не мог вернуть экипаж на Землю, но он мог сохранять им жизнь достаточно долго, чтобы мы могли разобраться в проблемах командного модуля. (Прилунение, конечно, уже отменили.) По иронии судьбы единственным астронавтом, который лучше всего знал процедуры «спасательной шлюпки» – поскольку сам разрабатывал их – был как раз Джек Свайгерт.

Команда Глинна Ланни приняла управление у смены Джина Кранца примерно через час после аварии и, как и все мы, они все еще пытались понять, что произошло и как помочь экипажу. Глинн хотел отключить инерциальную платформу командного модуля немедленно и выставить платформу LM позднее, используя оптический визир. Когда я услышал это, то пошел прямо к Глинну и предупредил о том, что это будет трудно сделать в лунном модуле, если на нем висит еще и тридцатитонный командно-служебный модуль. Основываясь на своем опыте полета на «Аполлоне-10», я сказал ему: «Управлять движением состыкованного корабля при помощи двигателей ориентации лунного модуля с целью пронаблюдать звезды в ручном режиме будет почти невозможно». Одни лишь солнечные блики от состыкованных модулей на пути к Луне, сказал я, делали почти невозможным увидеть звезды. Они должны снять данные по углам платформы в командном модуле – пока в нем еще есть питание.

В последующие дни несколько смен астронавтов работали по моим заданиям в тренажерах лунного и командного модулей в Хьюстоне и на Мысе. Они отрабатывали процедуры для экипажа Джима, который за это время обогнул Луну и направился обратно к Земле. Работал там и я, а также Джин Сернан, Джон Янг, Дейв Скотт, Джо Энгл, Кен Маттингли и другие. Благодаря их усилиям, а также трудам сотен инженеров и специалистов в Хьюстоне и на промышленных фирмах по всей стране мы смогли дотянуть до входа в атмосферу в пятницу 17 апреля с хорошими шансами для Джима, Джека и Фреда благополучно попасть домой.

Сначала они должны были включить свой замерзший, мертвый командный модуль «Одиссей», в котором все же должно было хватить заряда аккумуляторов для торможения в атмосфере и приводнения. Включение прошло нормально, навигационная система не дала никаких сбоев в ответ на такое долгое нахождение в холоде и на влажность, которая появилась по мере таяния конденсата. Потом астронавты отстрелили служебный модуль и впервые увидели повреждения – одна боковая секция служебного модуля была полностью вырвана взрывом. Из этого места свисали кабели, а сами кислородные баки превратились в месиво искореженного металла.

Теперь у нас появилась новая тревога. Не треснул ли от сильного взрыва теплозащитный экран «Одиссея»? Не треснул, но торможение «Одиссея» в атмосфере продлилось дольше ожидаемого, а казалось просто бесконечным. «Аполлон-13» приводнился благополучно, и тогда я повернулся к д-ру Гилруту, который следил за приводнением в Центре управления, и сказал ему, что это самый великий день в нашей истории. Потом я зашел в Eric’s, любимое место астронавтов, где фирма Grumman, построившая лунный модуль «Аквариус», устроила вечеринку в честь приводнения, и вернулся домой в полном упадке сил. Я подчитал, что за пять суток кризиса спал около 18 часов.

Примерно в два часа ночи меня разбудила Фей, которая протянула мне трубку телефона. Звонил Джек Свайгерт с борта авианосца «Хорнет».

– Том, – сказал он, – моя новая подружка летит в Хьюстон из Нью-Йорка. Вы не могли бы с Фей позаботиться о ней, пока я приеду сюда?

Мы были рады сделать это. И это тоже было частью забот шефа астронавтов.

Через несколько недель, в ходе расследования аварии, я узнал, что отказавший кислородный бак изначально установили на служебном модуле «Аполлона-10». Того, на котором летал я.

Осознание того, насколько близко мы были от трагедии, вызвало у многих руководителей NASA переоценку ценностей. Боб Гилрут был очень обеспокоен перспективой новых полетов на Луну и, как мне кажется, не хотел больше ни единой попытки. В любом случае из-за дополнительных сокращений бюджета в 1971 финансовом году чем-то приходилось пожертвовать. Полеты «Аполлона-18» и «Аполлона-19» официально отменили в сентябре 1970 года, и мы лишились возможности отправить на них шесть человек.