Читаем Есть у Революции начало полностью

Уже через пять минут, разбуженные звоном тревожного колокола, в халатах, пижамах и нижнем белье, все, находящиеся в доме расселись в самой большой гостиной комнате.

Несмотря на явную безопасность, женщины шептались между собой.

— Точно, никакого пожара нет?

— Вы уверены, что на нас никто не напал?

— Сейчас по улицам столько вооружённых людей бродит…?

С большим трудом, нам, с Михаилом Николаевичем, удалось направить энергию собравшихся, в требуемое русло. Все принялись, максимально точно, воспроизводить события жизни Наденьки и Эстери. Из многочисленных бесконечных мелочей, удалось вычленить несколько подозрительных фактов. Самое любопытное, — новое появление в доме управляющего пороховым заводом, господина Красина. Пришлось уточнить.

— Как часто появлялся в доме, щеголеватый Леонид Борисович? — чуть ли не впервые подал я голос.

Внимательный и осторожный, восьмидесятилетний Николай Евграфович Половцев, сразу почувствовал мою, тщательно скрываемую тревогу.

— Василко, смотри у меня, — произнёс он строго.

— Чтобы ничего плохого не случилось с девчушками, — погрозил мне скрюченным, узловатым пальцем, сверкая слезящимися глазами из-под мохнатых и седых бровей.

Настроение в зале, в раз, стало серьёзнее. Все в доме уважали старика, ценили его редкие и точные фразы. Теперь, все очевидцы, на перебой, принялись рассказывать всё, что касалось посещения дома Красиным.

Через десять минут я имел полную картину событий. Несмотря на заявленную цель приезда, «по делам завода», — революционер не стал дожидаться хозяина. Почти сразу, он отправился отдать дань вежливости прославившимся девицам, чему никто в доме нимало не удивился. Последние три дня, они сами, насколько могли, распускали самые фантастические слухи о себе и своём участии в Брусиловской авиационной атаки. Нашу первую в мире массированную бомбардировку, стали именовать по имени всей войсковой операции. Разумеется, я не стал оспаривать авторство. Получилось даже удачнее, чем я рассчитывал. Участие сторонних сил, не афишировалось русским командованием. Но такие люди как Красин, отлично знали, что ковровые бомбардировки и пулемётный ливень с небес, изобрёл не Брусилов.

Ещё в нашу первую встречу, сразу почувствовал, что Красин работает на Германское правительство. Разумеется, он не является немецким шпионом в полном смысле этого слова. Главной задачей промышленника — революционера, являлось установление легальных связей по всевозможным направлениям. В том числе и с правительством, противоборствующей царской России, державы. Очень похоже, Красин, сдал наших девчонок немецкой разведке. Наверняка, выторговал для РСДРП какие — то привилегии. Вряд ли это банальные деньги. Во время войны, в преддверии назревающей революции в России, важнее всего оружие и боеприпасы. Как бы то ни было, необходимо срочно ехать к нему, к предполагаемому виновнику пропажи девчат.

Хотя я не был уверен, на все сто процентов, в участии Леонида Борисовича, без промедления отправился к Красину, благо отлично знал его домашний адрес. Он лично приглашал меня к себе, когда мы были с экскурсией, на управляемом им пороховом заводе. Квартира у него была отличная, на набережной Екатерининского канала. На этот раз, без всякого промедления перенёс себя и велосипед прямо перед парадным входом в его дом. Двухколёсный транспорт припрятал в кустах, недавно отцветшей сирени. Опять по стенам, даже не пользуясь водосточными трубами, используя пальцы, точно крючья, быстро взобрался на второй этаж.

Форточка, хотя и была открыта, оказалась слишком мала. Закрытое на защёлку окно, мысленным усилием открыл в ту же секунду, как только оказался на нужном этаже. Удивительно, но сразу проснулся «Юхансон». Под этим кодовым именем, Красин значился в донесениях германских разведчиков. Что удивительно, сам революционер отлично знал свою агентурную кличку, и даже гордился этим. Он вёл очень сложную игру, ради того чтобы продолжать существовать на легальном положении. Оставаясь главным связующим звеном между легальными денежными потоками и нелегальными членами РСДРП(б), Красин, был основным поставщиком финансов. Я понял эту хитрую схему, ещё во время нашей первой встречи с ним. Непонятной оставалась только причина, заставившая его сдать немцам имена девчонок участвовавших в авионалёте на них, при Брусиловском прорыве.

Увидев, наведённый на меня зрачок ствола револьвера, спокойно поздоровался.

— Здравствуйте, Леонид Борисович.

— Вы меня не узнали, дядя Лёня, — деланно удивлённо рассмеялся, спокойно усаживаясь в роскошном и мягком кресле. Обстановка съёмной квартиры, в целом отличалась большой роскошью и даже шиком. Собственно, сам хозяин, несмотря на неурочное время, спал в стильной шёлковой пижаме с рисунками в японском, или китайском, стиле.

Несмотря на потерю своих способностей к дальней связи со своими помощниками, мысли ближайших ко мне лиц, читались отлично. Уловив его облегчение, при виде меня, решил играть иначе, чем собирался.

Перейти на страницу:

Все книги серии Из игры в игру

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза