Естественный ход событий (СИ)

— Да? — я удивилась, услышав это, потому что совершенно забыла о нашей договоренности. — И что же?

— Не яд, — коротко сказал лекарь.

Я подошла ближе и встала рядом со столом. Перед Адаже стояло множество низких стеклянных стаканов, баночек и колб, жидкость в тонких высоких пробирках была окрашена различными цветами. Выглядело удивительно красиво и сложно.

— Или по крайней мере не тот яд, что я смог бы обнаружить.

— Мне казалось, их слишком много, чтобы проводить испытания вслепую.

— Правильно казалось, — кивнул Адаже. — Но в Нижнем мире в пределах убежища и ближайших районов их круг ограничен. Если он не ненавидит тебя настолько, чтобы привозить отраву издалека, то волноваться не о чем: это лекарство должно было вылечить, а не убить.

— Ну, что и требовалось доказать, — удовлетворенно сказала я. — Большое спасибо, что помог это выяснить.

— Пожалуйста.

Когда я вышла из ванной комнаты, умывшись от грязи, Адаже оповестил о времени ужина. Когда речь зашла о необходимости приготовления пищи, мужчина на удивление серьезно настоял на том, что готовка и уборка не входят в мои обязанности, и велел ждать его. Несмотря на всю серьезность лекаря, я все равно чувствовала себя неправильно от того, что некоторыми домашними делами будет заниматься он. Но, как я ни старалась, переубедить Адаже не удалось, и мне не осталось ничего, кроме ожидания ужина.

Я села на диван и глянула на стол, на котором осталась пустая баночка из-под лекарства. Темный стеклянный флакончик совершенно неожиданно напомнил о том, что мне еще нужно забрать из дома ящик с лекарствами и некоторые вещи. Я ведь не рассчитывала приступить к работе прямо сегодня и не взяла из дома ничего из вещей. Предупредив, о своем уходе Адаже, я вышла наружу.

Улицы уже были темны. Ночь медленно вступала в свои права, она дышала над головой едва различимым за пением цикад тонким шелестом листьев. На краю убежища у одинокого дома Адаже ветер был прохладен и свеж, он ласково щекотал мои щеки, выбивал из строя пряди отросшей челки, временами застилающей мне глаза. Меж деревьев еле слышно гулял аромат замерзающей земли, робко предвещая о скором наступлении холодов. Я вдохнула его полной грудью, с легким свистом выпуская на волю сквозь неплотно сомкнутые губы. Казалось, само время остановилось и нет вокруг ни домов, ни стен, ни людей — ничего, кроме убаюкивающего мерного шелеста над головой и собственной тени, подчеркиваемой желтыми светом, бьющим из-за окна за спиной.

Сейчас дом Адаже кажется скрытыми от глаз чужаков храмом безмолвия, этаким безмятежным зеленым островком, заботливо объятым приветливой природой и защищенный ей же от волнений внешнего мира. Убаюканная тихой колыбельной листвы под внимательным взором темной ночи, я было подумала никуда не идти сегодня, остаться здесь в одиночестве… да хоть бы и до утра, почему нет. Я сама не заметила, когда успела сесть на ступеньки и погрузиться в эту песню жизни, как и не поняла, почему, очнувшись от раздумий, тут же встала и направилась к воротам. Что заставляет меня уйти отсюда и вернуться в поток сырости и гнили, что неизменно окружает эти крохотные каменные коробы? Тело двигается само, разум же, как после транса, медленно выползает из неги прямиком на холодные плиты тротуара. Едва коснувшись ногой каменной клади, я почувствовала этот нажим под лопатками, что выталкивает меня из полудремы в суровую реальность. Вот и все, закончилось мое недолгое путешествие по чертогам лабиринта неведомых ранее ощущений, заполнивших мою грудь спокойствием и тоской. Почему, оказавшись наедине, скрытая от солнца и чужих глаз, я испытала его?.. Думаю, я могу понять.

Я неспешно шла по тихим центральным улицам и думала о Заксене. И примерно половина мыслей за день тоже оказалась посвящена ему. Его на удивление приятное моим ушам имя казалось новым, свежим, будто со словами о любви к нему командир открылся для меня как новый человек. Оно так и вертелось на языке, мягко каталось в мыслях, гулко отдавалось в висках, будто голова только тем и забита, что его именем. «Заксен Бранденбург». Я удивлялась самой себе: что такого можно думать про одного мужчину на протяжение стольких часов? Ответа нет. В голове то и дело всплывает его образ, облаченный в черный плащ, цепкий спокойный взгляд лиловых глаз, направленный прямо на меня. В груди сразу просыпается что-то суетливое, теплое, будто пушистый нежный зверь спит где-то в глубине и щекочет меня изнутри при каждой смене положения. Во мне пробудились новые ощущения, совершенно невообразимые желания. Я вспоминала кадры нашей последней встречи, вечер до нее, его уверенную спокойную фигуру за столом, а я будто сижу совсем близко, смотрю на него исподтишка и тайно желаю дотянуться до его лица. Коснуться виска, нырнуть пальцами за ухо, провести ладонью по шее и зарыться в мягкие волосы. Уверена, мне не кажется, и они и правда очень мягкие. Его пряди тонкие и упругие, они ниспадают аккуратным водопадом и немного прикрывают его лоб и висок, так и хочется поправить, ощутить их прохладу у себя на пальцах.