Естественный ход событий (СИ)

— Снова сбегаешь, шавка? Решила мне тут зачет по физподготовке устроить?! Подожди, я тебя проучу, мелкая тварь.

— Отпусти, мне нечего тебе дать, — я применила жалкий маневр, он не сработает.

Рядом послышались спешные шаги еще двух Гончих, гнавшихся за мной.

— Сука, ты доигралась, — прорычал один из них. — Прощайся с жизнью! — послышался лязг металла о ножны.

— Стой! — прервал его мужчина из таверны. — Эта стерва задолжала мне. А я долги не прощаю. С тебя сладкая ночь, детка, — прошипел он мне на ухо.

Послышался мерзкий грязный смех трех мужчин, мне жестко связали руки веревкой, пережав кисти настолько, что они быстро начали гореть и пульсировать. Меня подняли, намотали волосы на кулак и за локти повели в темные безлюдные улицы. Я попыталась вырваться, но меня сжали еще сильнее и приставили к спине острое лезвие меча. Мимо идущие люди кидали в нашу сторону грустные взгляды и сразу отворачивались, игнорируя трех идущих рядом Гончих и сразу будто забывая обо мне самой. От этого в душе вмиг опустело, пришло четкое понимание: мне никто не поможет.

Мы остановились в совершенно пустом и мрачном переулке, тучи над головой уже почернели, улицы наполнились темными тенями. Мой мучитель перерезал веревку и сказал:

— Люблю держаться за руки, пока делаю это, — его голос был настолько склизким и грязным, что, казалось, от него одного меня может вывернуть прямо здесь и сейчас. — Девочки ведь любят такое, я прав? — он облизнул влажным шершавым языком мои губы и больно стиснул руки в своих, пока двое других мерзко смеялись, кусая и вылизывая мою шею, сильно оттянув голову за волосы.

Я дергалась и кричала, но мне быстро заткнули рот скомканной тканью и зажали еще сильнее между тремя телами, не давая и шанса на побег.

— Чего ты там церемонишься? — сказал Гончая товарищу. — Завали ее уже и отдай нам. Я такую сочную могу брать до самого утра, — последнюю фразу проговорил низким хриплым голосом прямо на ухо, от чего все мое тело похолодело.

— Хватит с тебя раза, придурок, — заржал третий, — гнались все, значит, нагнут все.

Первый бесцеремонно лапал мое тело, а я никак не могла вырваться из крепких рук. Так продолжалось около минуты, мне было тошно и мерзко, будто меня раздели посреди улицы и облили отборными помоями. Я брыкалась и лягалась, как могла, но все тщетно, мои силы ничто против их. Я зажмурилась, надеясь, что все это просто дурной сон, и я проснусь в своей постели под теплое приветствие матушки. Мои надежды разбили похабные смешки над головой и горячая рука, нырнувшая под одежду и больно сжавшая грудь.

Я взвизгнула и резко скрутилась, но мужчины повалили меня на землю и начали задирать все еще застегнутую рубаху:

— Ты так извиваешься, будто это впервые. Какое прекрасное зрелище.

Первый гончая залез рукой под штаны, а двое других отпустили меня на секунду, чтобы полностью расстегнуть оставшиеся пуговицы.

Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет!

— НЕТ!!! — я выплюнула кусок ткани, со всей силы врезала двум отвлекшимся гончим по коленям и быстро отползла назад, по пути стараясь встать, но снова упала, скользнув ногой по гравию.

— «Да» и еще раз «да»! — заржал подошедший Гончая, прижав меня к земле и снова потянувшись к моему телу.

— Сука! Я потом лично с тебя шкуру спущу! — послышалось за его спиной злобное шипение мужчины, где-то там же ругался третий.

— Ты запомнишь эту ночь на всю жизнь, маленькая стерва, — прорычал мой мучитель, одной рукой прижав за горло к земле, а другой пытаясь стянуть плотно сидевшие штаны.

Мои руки оказались под спиной и наткнулись на довольно острый камень, больно впившийся в ладонь. Он был размером с мою кисть. Я схватила его, взяла поудобнее и приготовилась к удару.

— Как и ты, придурок!

— Прекратите!

Одновременно со мной четвертый мужской голос из-за спины привлек внимание. Это Финн! Это его голос!

— Что? Какого черта? Чувак, можешь присоединиться к нашему празднику жизни, — сказал Гончая надо мной, к нему подошли двое других.

— Я сказал, оставьте ее в покое, — голос Финна непривычно низок и спокоен, он источал твердую уверенность и невероятную, неведомую до этого силу.

Со стороны напарника послышался звон металла. Мои палачи враждебно искривились и встали в стойки, обнажив мечи, один из них надавил ногой мне на горло, не давая сбежать.

— Отпустите ее, и никто не пострадает, — предупредил Финн.

— В другой раз я бы согласился, но эта тварь слишком сильно мне насолила, парень, — оскалился Гончая. — Я отдам ее тебе, как только мы закончим.

Финна такой ответ не устроил, и он ясно дал это понять. Все четверо приготовились к бою, но драке не суждено было случиться: сзади послышалось шуршание гравия под тяжелыми ботинками и голос:

— Дворовые шавки грызут друг другу глотки за молоденькую сучку. Жалкое зрелище, — это был голос Заксена, он говорил спокойно, почти скучающе.

— С-сэр Заксен! — Гончая округлил глаза, и все трое вытянулись по струнке.

Я встала и поправила испорченную одежду, стараясь ни на кого не смотреть и перестать ощущать в душе это разрастающееся булькающее зловонное болото.