Эта безумная семейка (СИ)

  В сомненьях покусав губу, посмотрела на девочку. Не хотелось бы этого делать, но... проблем хочется еще меньше. Вздохнув, печально согласилась:

  - Если ты возьмешь магию на себя...

  Все-таки, плохо работать без своей пары-связки... Нет, не время сейчас думать о нем. Не время.

  - Вот, я закончила, – задумчиво объявила девочка, протягивая мне свою работу.

  Оглядев рисунок, я пришла к выводу, что из моей подопечной художника не получится. Еле удержав улыбку, показала этот шедевр Саманте. Та, искоса глянув на рисунок, лениво кивнула и уже вслух, за что заслужила удивленный взгляд со стороны девочки, ответила:

  - Ты была права, временное. Но действительное. В базе есть. Если, конечно, кое-кто не придумал все это уже на ходу, – “Кое-кто” заслужил подозрительного, кошачьего взгляда.

  - И как ты все помнишь?.. – несколько ворчливо отозвалась я, старательно не обращая внимания на реакцию подо... кстати, да. – Как тебя зовут, волчонок?

  Оторвав, наконец, удивленный взгляд с невозмутимой кошки, девочка посмотрела на меня и ответила так, словно я спросила несусветную глупость:

  - Ника. Для людей – Вероника, а по магическому закону – Наника. – Немного подумав, она добавила, слегка ухмыльнувшись: – Друзья иногда зовут просто: Паника.

  Все интересней и интересней...

  - Эврика Ворожбитова, – в ответ представилась я. – Некоторые зовут просто Рикой или Кирой, но мне больше нравится полное имя.

  У меня начинает складываться впечатление, что некоторые слышат меня только наполовину... Что дядя, что Ника...

  - Ой, а ты случайно не родственница Мадлен Ворожбитовой? – с восторгом в глазах спросила девочка, подавшись чуть вперед и вцепившись пальцами в лямку от сумки так, что костяшки побелели.

  Нет, я понимаю, если бы она знала мою двоюродную бабушку (о, да, слышала бы она сама это словосочетание – загрызла бы!) – та, как никак, оборотень, – или даже троюродного прадедушку, который толкнул в массы законопроект по присвоению оборотням полной независимость от остального магического сообщества, но чтобы вспоминать бабушку Мадлен... Однако, вставить слова мне не дали.

  - Откуда ты ее знаешь? – с заметным оживлением спросила Саманта.

  - Ну... мне дедушка рассказывал...

  При этом Ника так мило покраснела, что у меня как-то не возникло сомнений, что именно он рассказывал... Я подозрительно покосилась на Саманту, задавая немой вопрос, не может ли у меня случайно быть еще одной родственницы. Семейная хранительница в ответ посмотрела на меня не менее выразительно и покрутила лапой у уха. В ответ на такое я обиженно фыркнула и вернулась к импровизированной сушке вещей (выжимала воду на местный фикус, оставшийся от прошлого хозяина кабинета), а Ника негромко захихикала.

  - А как его зовут? – продолжала допрос Саманта, сверкая зелеными глазами.

  - Лик. Косматый.

  - Тот самый Лик??

  Так, кажется, это затянется надолго...

  - Слушайте, девочки, может, закончим дела, а потом уже вы будете разговаривать? Мне еще на занятия идти надо. Хотя... – Я скосила взгляд на настенные часы. – Я уже безбожно опоздала. На первый урок. – Наверно, в этот момент я улыбалась, как объевшаяся сметаной кошка... в общем, должного сожаления по поводу опоздания не выказала. – Может, еще на второй урок на сегодня успею... Так что давайте закончим, а? Я тебя, Ника, если хочешь, на сегодня от занятий освобожу, с Самантой поговоришь. Она про меня расскажет, про мою семью, про новые изменения в школе. В общем, про все, что захочешь.

  Ника послушно кивнула и смиренно сложила руки на коленях. Ох, что-то мне подсказывает, что в такой же позе я ее больше не увижу... И зачем мне такие трудности? За что? Мало мне было одной Дианы? А-а-а... хочу домой....

  Взяв себя в руки, потребовала того же от своей подопечной. В том смысле, что попросила ее дать свою руку. Получив требуемое, я коварно ухмыльнулась (ну так, чисто для эффекта) и, взяв карандаш со стола, принялась рисовать запирающую руну. К счастью, в памяти она отложилась очень ярко. Закончив, “передала” работу Саманте, пока Ника не успела ничего толком сообразить. В итоге получилось очень мило.

  - Ну, вот и хорошо, – отпуская руку девочки, на которой уже ничего не было видно, довольно сообщила я. – Теперь ты не сможешь никому рассказать обо мне. Ни о том, кем я являюсь, ни о том, как тебя тут приняли. Прости за эту меру.

  В карих глазах – недоумение, которое медленно уступало место обиде и возмущению. Даже, кажется, Саманте стало жалко девочку, потому что она мысленно поинтересовалась:

  ”Слушай, может, зря ты так... неожиданно?..”

  И этот взгляд, с легкой растерянностью на дне зрачков, неожиданно натолкнул меня на воспоминания. Да, точно, я с ней уже встречалась, с этой маленькой волчицей! В поезде, в вагоне-ресторане. Еще тогда подумала, что девочка куда как необычная!

  Интересно, что она там делала, откуда ехала?.. И почему в школе появилась почти на две недели позже, чем я?

  Но об этом лучше поговорить позже. Кажется, девочка не в состоянии отвечать на вопросы.

  Между тем Ника “ожила”

  - З... зачем?..

  Пожимаю в ответ плечами и, премило улыбнувшись, беспечно отозвалась: