Эта безумная семейка (СИ)

  - Лучше не стоит так близко. Поверь, для тебя же лучше. Давай завтра на Арбате, в кафе... Ну, хотя бы в “Шоколаднице”. Уж там-то точно никто не будет меня искать! – Борталио как-то нехорошо хохотнул, от чего у меня по спине пробежались мурашки.

  Передернув плечами (от мысли, сколько мне ехать до того самого Арбата), упрямо качаю головой:

  - Нет, завтра я никак не могу. Работа. Если, конечно, ты не хочешь мне с ней помо...

  И тут меня осенило! С хищной улыбкой резко обернувшись к Борталио, с энтузиазмом выдаю:

  - Хотя, ладно, давай завтра! Но у меня есть условие. Какое бы у тебя там дело ни было, ты мне за него делаешь ответную услугу. Сущий пустячок.

  Увы, моей честной мордашке (если не смотреть на улыбку) никто не поверил. А жаль. Я ведь правда не собираюсь просить о чем-либо невыполнимом. В конце концов, почему это меня можно использовать в личных целях, а мне – нет?

  - Что за услуга такая? – подозрительно спрашивает Борталио, делая шаг назад от такой переполненной энтузиазма меня.

  - Ну не-ет, – протягиваю я в ответ с едва ли не садистскими нотками в голосе, делая шаг к братцу. – Я же не спрашиваю, что ты хочешь от меня. И вообще, разве родственники не должны помогать друг другу?

  В парке на некоторое время повисла тишина, прерываемая только проезжающими мимо парка машинами – дороги из-за деревьев было не видно, но от звуков они спасти уже не могли. В это время Борталио задумчиво разглядывал на меня, чуть щурясь – явно думал о чем-то важном. Наконец, он протянул мне руку, по-деловому сообщив:

  - Хорошо. Предлагаю сделку. Ты помогаешь мне, я помогаю тебе. Если твое дело вообще выполнимо и не принесет мне еще больше опасностей, чем есть сейчас.

  Вот хитрый, а? Но выбора у меня, кажется, нет. Разве что кое-что уточню со своей стороны:

  - Но и твое дело должно быть в пределах допустимого. Ты знаешь, что я имею в виду. И еще... – На миг опустив взгляд, я снова заглянула в глаза Борталио, но теперь немного холодно и в то же время намного упрямей, чем раньше. – Мы не будем обращаться к нему. Ни при каких условиях.

  Братец в ответ ухмыльнулся и, пожав мою руку, тем самым закрепив договор, отозвался куда веселее, чем в самом начале разговора:

  - Ну, с тем, кого звать на помощь, а кого – нет, разберешься сама. Главное, чтобы помощники были надежные. А то не хотелось бы их потом... убирать.

  Мдам. Не связывайтесь, дети, с криминальными личностями. Вам же хуже будет. Тихо вздохнув, убираю руку в карман куртки и уточняю, оборачиваясь в надежде увидеть за спиной свой дом:

  - Значит, завтра на Арбате?

  - В шесть вечера, в кафе “Шоколадница”, – насмешливо соглашается Борталио... и исчезает.

  Покачав головой на такой чисто показушный жест, поворачиваюсь и иду домой, в тепло. На улице, конечно, не так холодно, но... неуютно стало после этого разговора. Слишком уж быстро он согласился. Закрадывается подозрение, что ничего хорошо мне вся эта заварушка не принесет. Только одно успокаивает – ни семьи, ни моих друзей/подопечных это дело не коснется. Про это я и говорила при словах “в пределах допустимого”. В конце концов, потерять работу не так уж и страшно. Даже в другой мир перебраться, если уж совсем прокалюсь, помогая Борталио. Но семья – это святое.

  Что не удивительно, придя домой о какао и беседах за жизнь речи и не шло. Хотелось только забраться под одеяло и забиться в самый дальний угол, чтобы... Впрочем, не важно. Главное на тот момент было побыстрее уснуть. Ибо в ближайшее время покой мне не светит.

  Так как встреча с Борталио была назначена на шесть (вот ведь паразит, а изначально я предлагала в семь встретиться!), то ни о каком собрании моего маленького “кружка” и речи быть не могло. В назначенное изначально время. А вот собраться пораньше никто не мешает. Например, вместо третьего урока. И пусть только попробуют их учителя возразить! Нику на них натравлю, пусть покусает.

  С такими оптимистичными мыслями я и постучала в дверь двести пятого кабинета, где шел урок у десятого “В”. Без разрешения заглянув внутрь, я изобразила на лице глуповатую невинность и поинтересовалась премилым тоном:

  - Ой, извините, а Олежку нельзя попросить?..

  И хлоп-хлоп глазками наивно.

  Для чего я это делаю? Так урок ведет та учительница, с которой я по великому недоразумению еще не успела познакомиться. Видеть-то она меня видела, но не в учительской, а так – два раза в столовой, один раз в коридоре, когда я с кем-то из учеников общалась. Косилась она на меня при каждой встрече с таким выражением лица, словно видит перед собой пирог, который с любовью готовила целых два часа, и который вдруг оказался невкусным – вроде и выкинуть хочется, а вроде и останавливает что-то... В общем, странное у нее ко мне отношение. Пора менять.

  Для, так сказать, полноты впечатлений я еще и береточку сняла перед тем, как постучаться.