Эта больная любовь (ЛП)

1-е послание Иоанна 1:9-10: Если же мы признаем наши грехи, то Он простит их нам и очистит нас от всякой неправедности, потому что Он верен и справедлив. Если говорим, что мы не согрешили, то представляем Его лживым, и слова Его нет в нас.

Слово ПРИЗНАЕМ написано в верхней части страницы той же ручкой агрессивно-красного цвета, штрихи чернил показывают жестокость руки, написавшей это.

Поднося руку к рукояти ножа, я медленно обхватываю ее рукой, испытывая чувство возбуждения. Не уверенная даже в том, что именно в данный момент заставляет меня чувствовать себя живой внутри. То ли от мысли, что его грубая рука, не только убивала для меня, но и доставляла мне огромное удовольствие, была просто сжата вокруг него, то ли от того, что передо мной еще одна загадка.

Я стала отвратительно очарована его играми. Больными играми извращенного мужчины, предназначенного для причинения вреда, что я когда-то боялась и ненавидела. Мой разум выходит из-под контроля, а страх под моей кожей превращается в мощную энергию, которой нужен выход. Я подчиняю себе ту силу, которой он меня снабжает, и интрига всего этого смешивает ужас и возбуждение в нечто, что мне еще предстоит понять.

Я буду действовать осторожно, зная, что под его маской скрыто так много всего, но сделаю всё возможное, чтобы докопаться до истины.

***

Сидя на ступеньках крыльца, я снова проверяю телефон — прошло еще больше времени, а звонков от Сэйнта все нет.

Где он?

Он должен был быть у меня десять минут назад, а Сэйнт никогда не опаздывает. Это не в его стиле. Он — парень времени, всегда заблаговременный и точный. Моя нервозность разгорается, когда я волнуюсь о поцелуе, который у нас был на кухне. Вполне возможно, что то, что он почувствовал, — искушение и похоть — отпугнуло его. Этого было достаточно, чтобы он осознал, что его будущее не стоит того, чтобы портить его из-за гормонов, бушующих в нем при мысли о нас вместе. Но не позвонить? Это просто не похоже на то, что он сделал бы.

Подъехав к парковке школы, чувствуя нервозность, я выскакиваю из машины, надев на этот раз соответствующую одежду. Мне понадобилось новое нижнее белье, потому что выбросила разорванные лоскуты после ночи с Эроу.

Я подхожу к зданию с секретами. Секретами греха и обмана того, за кого себя выдаю. Здесь я больше не невинна. Знаю, что должна сделать. Я должна признаться в этих грехах, рассказать о них и попросить прощения у всемогущего Бога. Но даже мысль об открытие моей правды людям, которые с нетерпением ждут моего падения, дает мне повод для обмана.

Глаза находят меня среди групп, собравшихся у входа. Шепот слов слышен неподалеку и двигается дальше. Словно все не прекращали обсуждать слухи, появившиеся после граффити. Обо мне все еще говорят, и груз их осуждения тяготит меня.

Студенты проходят мимо меня налево и направо. Мне кажется на меня смотрят с большим отвращением, чем раньше. Подходя к классу, вижу записку на двери. Свет в маленьком окне рядом с ней выключен.

Занятия отменены до дальнейшего уведомления.

Взглянув на написанную от руки записку, приклеенную к двери, я вздыхаю. Что-то не так. Что-то случилось.

Набравшись решимости, я иду по противоположному коридору в поисках ответов у дьякона. Повернув за угол в сторону офисов, встречаю светло-каштановые волосы и знакомое лицо, которое останавливает меня.

— Брэди, — шепчу я, затаив дыхание.

Он опускает голову, прижимая книги к груди, прикрывая герб на его униформе, продолжая идти мимо меня, делая вид, будто мы не встретились на мгновение взглядами, открывая рану, закрытую слишком рано.

Я иду в его сторону, останавливаясь прямо перед ним. Он пытается обойти меня, но я останавливаю его, схватив за плечо.

— Отпусти меня, — тихо умоляет он, страх виден в его широко раскрытых глазах, когда он оглядывается по сторонам.

Я тяну его за руку в другой коридор, и он, спотыкаясь, идет за мной.

— Расскажи мне, что происходит, Брэди. Здесь ты в безопасности. Со мной, — говорю я, пытаясь успокоить его. — Что говорил тебе епископ Колдуэлл? Что…, — я сглатываю, как будто кинжал, и пробую снова. — Что он…?

Я едва могу переварить увиденное. Даже не могу закончить предложение. От правды этого испуганного мальчика меня точно стошнит.

— Ничего такого, чего бы я не заслуживал, — уверенно отвечает он.

— Брэди, — я качаю головой, оглядывая коридор, чтобы убедиться, что за нами не следят. — То, что он делает… Это неправильно…

— Тебе не понять, — огрызается он, перебивая меня. — Епископ Колдуэлл помогает мне. Помогает мне искать праведность. Я благодарен ему за любовь и поддержку, чтобы вернуть меня на правильный путь. Путь к Христу.