Эта горькая сладкая месть

Закурив “Голуаз”, принялась вводить художницу в курс дела. К моему удивлению, слушала она спокойно и как-то отстраиенно, словно наблюдала дурно поставленный спектакль. Честно говоря, такое равнодушие возмущало, и я ринулась в бой, размахивая шашкой наголо.

– Конечно, Катюша мертва. Дочь не вернуть. Но есть мальчик, Рома, внук, родная кровь. У него ни отца, ни матери. Вы еще достаточно действенны и можете помочь мальчишке.

– А если не хочу? – тихо возразила Анфиса. Я оторопела. Такой поворот событий совершенно не предусмотрела. Думала, преступная мать сначала начнет рыдать, а потом, мучимая угрызениями совести, бросится на зону помогать обретенному внуку. Вышло иначе.

Анфиса преспокойно вытащила “Парламент”, затянулась, нагло выпустила дым прямо мне в лицо и чеканным голосом произнесла:

– Итак, вы – шантажистка! Только здесь ничегошеньки не обломится, и не надейтесь. Чем можете испугать? Сорок лет тому назад родила девочку и подбросила в детский дом? А где доказательства?

– Баба Рая видела, как вы стирали в ванной простыню, а на полу лежал завернутый в газету послед.

Анфиса рассмеялась.

– Ну сорока любопытная! Да, в бараке ничего не скроешь! Только кто старой дуре поверит? К тому же срок давности давно истек, так что поищите другой объект, любительница чужих тайн. Убирайтесь по-быстрому, пока я добрая, а то позову охрану и скажу, что вы украли мой кошелек с зарплатой! У нас охранники – звери.

Я молча поднялась и двинулась к выходу. Ну не сволочь ли! А как сладко только что пела о желании иметь детей! Первый раз встречаю подобную лицемерку. Может, и хорошо, что “бабуля” не признала внука, нечего ждать от такой любви и ласки. Пиранья!

Прежде чем влезть в такси, я обследовала молчащий пейджер и обнаружила, что забыла выключатель-“поводок”. Не успела нажать на кнопки, как по экрану побежала гневная надпись: “Немедленно позвоните”.

– Ну, милая, – раздраженно вскрикнула Виолетта, – это же просто безобразие! Звоню, звоню, и все без ответа! Что там у вас случилось?

– Ничего, – промямлила я, судорожно подыскивая объяснение, – не услышала зуммер.

– Ладно, – сменила профессорша гнев на милость, – приезжайте срочно.

Сивка-бурка поспешила на зов. У Виолетты, очевидно, опять была мигрень, потому что лоб старухи стягивала повязка. В первую минуту мне показалось, что дверь открывает Светлана – тот же высокий рост, такая же оплывшая фигура. Хотя чему удивляться: дочь часто бывает похожа на мать.

– Наконец-то, – пробормотала жена академика, и мы пошли на кухню. Там сидела Зоя. – Вы, конечно, знаете, какое несчастье случилось у Игоря? – без обиняков спросила Виолетта.

Я кивнула.

– Ксения покушалась на самоубийство! Профессорша возмущенно стукнула ладонью по столу.

– С чего решили говорить о самоубийстве? Сначала и правда так подумали, но теперь она пришла в себя и рассказала, что случайно выпила двойную дозу снотворного.

– Да вот в “Экспресс-газете” прочитала, что Игорь полюбил Алину Кармен, а его жена решила отравиться!

– Бог мой, – возмутилась Виолетта, – так и написано? И фамилии указаны?

– Да, – решила я порадовать собеседницу, – там еще сказано, что Игорь – внук академика Павловского!

От возмущения у старушки пропал голос, она секунду молчала, потом приказала:

– Давайте газету!

– Извините, выбросила.

– Ну хорошо, – вздохнула пожилая дама, – надеюсь, не верите желтой прессе? У Ксении началась бессонница. Она приняла две таблетки реланиума, потом забыла и, видя, что не засыпает, съела еще три. Потеряла сознание, а у медиков только версия самоубийства в голове! Нашли пузырек и решили – суицид! Такой удар по престижу семьи! Теперь понесется сплетня, как Павловские едва не довели невестку до могилы!

Она сокрушенно покачала головой и в задумчивости принялась вертеть в руках телефонную книжку.

– Да что вы, Виолетта Сергеевна, – подобострастно залепетала Зоя, – все знают про вашу доброту и внимательность. Я, например, завтра в институте расскажу правду! И Даша поможет, правда?

Я подергала головой, со стороны следовало посчитать судорожное движение за согласие.

– Трогательные девочки, – умилилась старуха, похлопывая Зою по руке, – только на чужой роток не накинешь платок. Если хотите помочь, уберите Ксюшину квартиру. Я люблю девочку, но надо признать, что хозяйка из нее никакая. Там такой беспорядок! В конце концов Игорьку надоест состоять при этой жуткой певичке, и мальчик вернется домой. А Ксения после больницы совсем слабая! Прямо сейчас и езжайте, вот ключи! Мы с Зоей покорно пошли к выходу. На улице я принялась ловить такси.

– Ну ты даешь, – протянула Зоя, плюхнувшись на заднее сиденье, – тут пешком чуть-чуть идти. Не жалко денег?

Я промолчала. Дом Игоря и правда рядом, только давно уже не хожу пешком, к тому же с неба посыпался мелкий дождик, погода окончательно испортилась.

Войдя в Ксюшину квартиру, Зоя присвистнула.

– Глянь, ну и свинарник! Эта грязнуля небось три года не убиралась. Да уж, за день не справиться. Она вошла в спальню и опять выкрикнула:

– Белье как асфальт, а воняет!