Эта идея должна умереть. Научные теории, которые блокируют прогресс

Концепция эволюционной исключительности человека совершенно непродуктивна для науки. Она вызывает междоусобные распри в научном мире, а исправление ложных представлений отвлекает специалистов от более продуктивной работы. А кроме того, эти неправильные представления приводят в замешательство неспециалистов, у которых просто не хватает времени на то, чтобы разобраться, что верно, а что нет. Конечно, нет ничего плохого в том, чтобы проявлять любознательность (а порой даже подозрительность) в вопросе о том, как именно развились наши уникальные с биологической точки зрения особенности. Однако мы должны отвергнуть идею о том, что эволюция создавала новые правила исключительно для нас.

Животные не думают Кейт Джеффри

Профессор поведенческой нейробиологии; глава Исследовательского отдела по изучению восприятия и интеллекта Университетского колледжа Лондона.

У нас, людей, бывали тяжелые времена, когда нам приходилось как-то справляться с мыслью о том, что мы занимаем совершенно незначительное место в Великой схеме бытия. Сначала Коперник разгромил нашу веру в то, что мы живем в самом центре вселенной. Вслед за тем Гершель & Co предположили, что и наше Солнце также не находится в ее центре. Затем появился Дарвин и доказал, что, согласно нашей биологической сущности, мы всего лишь животные. Однако мы изо всех сил цепляемся за последнее из оставшихся у нас заблуждений такого рода: только мы обладаем сознательным мышлением. Пришло время отказаться и от этой антропоцентрической помпезной веры – а затем подвергнуть ее эвтаназии и дальнейшей кремации.

Декарт думал о животных как о бессмысленных автоматах, а вивисекция без анестезии была обычным методом пионеров медицинских исследований. В течение почти всего XX века психологи продолжали верить, что животные, хотя и напоминают людей с точки зрения анатомии их нервной системы, ведут себя, в сущности, неосознанно. Эта точка зрения достигла своего зенита (хотя тут больше подошел бы термин «надир») в бихевиоризме – психологической доктрине, которая отвергает возможность изучения внутренних психических состояний, связанных с планированием и постановкой целей. В более радикальной версии бихевиоризма утверждается, что таких состояний попросту не существует. Однако тот непреложный факт, что у людей все же есть внутренние психические состояния и что они способны ставить перед собой цели, объяснялся нашим особым психологическим статусом: мы владеем языком, и уже это делает нас совершенно особыми. Животные тем временем продолжают по большей части оставаться картезианскими автоматами.

Множество научных экспериментов были призваны подкрепить эту точку зрения. Может показаться, что крысы в ящике Скиннера (названном в честь самого радикального из бихевиористов – Берреса Фредерика Скиннера) действительно ведут себя не особенно осмысленно – раз за разом жмут на одни и те же рычаги, по-видимому, медленно обучаются и медленно адаптируются к новым условиям. Не похоже, что они в самом деле осознают то, что делают. Кроме того, известно, что можно повредить довольно обширные участки мозга крысы, и это не повлияет на ее деятельность. Крысы, оказавшиеся в лабиринте, кажутся совершенно растерянными – им требуется немало времени, чтобы научиться находить выход (порой недели или даже месяцы). Столь же долго они адаптируются к изменениям этой среды. Очевидно, что крысы и другие животные совсем глупы – более того, у них вообще отсутствует интеллект.

Несмотря на всю мою любовь к крысам, я бы не хотела защищать их интеллект. Однако предположение о том, что у них нет внутренних психических состояний, нуждается в изучении. Бихевиоризм развился из «аргумента о скупости» (так называемой «бритвы Оккама»): зачем постулировать возможность психических состояний у животных, если их поведение может быть объяснено более простым образом? Успех бихевиоризма в первой половине XX века отчасти был связан с тем, что типы поведения, изученные к тому времени, могли быть легко объяснены исполнением автоматических, бессознательных процессов. Для того чтобы нажать рычаг в ящике Скиннера, не требуется особых размышлений – не больше, чем для ввода PIN-кода в банкомате…

Однако уже в середине столетия появились сомнения в том, что все поведение является исключительно неосознанным. Эти сомнения возникли благодаря новой технологии – регистрации активности одиночных нейронов (single-neuron recording), крошечных «винтиков» и «шестеренок», обеспечивающих работу мозга. С помощью этой технологии ученые, изучающие поведение электрофизиологическими методами, смогли своими глазами увидеть, как протекают психические процессы у животных.