Эта короткая жизнь. Николай Вавилов и его время

Ведь тот же В.Е.Писарев, да и другие выбывшие из строя не только признавались и чистосердечно каялись в вымышленных преступлениях. Свою чистосердечность они должны были доказывать, то есть изобличать сообщников по народническо-эсеровской Трудовой Крестьянской Партии. А главным «сообщником» был директор ВИРа и президент ВАСХНИЛНиколай Иванович Вавилов. Приходилось говорить, писать, подписывать показания о том, что Вавилов враг колхозного строя, советской власти, социалистической реконструкции сельского хозяйства; что он и есть глава ТКП, что он в сговоре с Бухариным, другими уклонистами и правыми троцкистами.

Досье на Вавилова распухало как на дрожжах. Невозможно предположить, что об этом не докладывалось на самый верх – Сталину, Молотову, другим членам Политбюро.

ОГПУ давно точило когти и клюв, чтобы вцепиться в академика Вавилова. Но верховная власть не давала санкции. Почему?

У меня два ответа на этот вопрос – оба, конечно, гипотетические.

О первом уже говорилось: Сталин хорошо знал цену гэпэушным разоблачениям. Они заготовлялись впрок, на будущее. Пустить ли их в ход, и в какой именно момент, зависело не от того, сколь тяжки были «преступления», приписываемые данному лицу, а от политических расчетов вождя.

Вторая причина была чисто прагматической. Вавилов был нужен верховной власти, и тем более нужен, чем плачевнее становились результаты сплошной коллективизации.

В политическом плане эти результаты были превосходными. Единоличные хозяйства ликвидированы; кулачество уничтожено – не только как класс, но в большинстве и физически; колхозы организованы по всей стране; правый уклон и все остальные уклоны разгромлены; партийное руководство стало послушным, как стадо овец; социализм в отдельно взятой стране построен, вопреки нытикам, маловерам и прочим троцкистам-ревизионистам.

Но цену за «победу социализма в отдельно взятой стране» пришлось заплатить непомерную. Миллионы крестьян были сосланы в Сибирь, другие миллионы – в самых хлебных районах Украины и прилегающих регионах России – были обречены на смерть искусственно организованным голодом, точная цифра умерших неизвестна до сих пор.

Кинорежиссер Аркадий Тигай с горьким сарказмом напомнил: «В этом же самом 32 году <…> снималась первая советская музыкальная комедия “Веселые ребята“… Помните? – “Легко на сердце от песни веселой!" А в газете “Правда” как раз “на злобу дня “ вышла статья о тяжелой участи японских крестьян, в которой автор клеймил пороки капитализма <…>. Опухшие от голода крестьяне шли в города, надеясь раздобыть хоть какую-то еду. Милицейские кордоны отлавливали их на дорогах и, как беглых крепостных, возвращали “по месту проживания”. В голодающих регионах участились случаи каннибализма. На виду у всего народа дворники и работники НКВД по улицам собирали истощенных детей, которые все-таки проникали в города, надеясь спастись от голодной смерти. Погрузив детей в вагоны, их целыми эшелонами вывозили за десятки километров, в поле, где оставляли умирать. Там же их и хоронили в заранее выкопанных рвах. Страна, как ни в чем не бывало, продолжала жить в двух параллельных мирах – в одном трупы дистрофиков по обочинам дорог, в другом: “… легко на сердце от песни веселой”.”»[575].

То, что жители деревень разбегались, было частью сталинского пятилетнего плана: для ускоренной индустриализации требовались рабочие руки – много мозолистых рук.

Но рабочую силу надо кормить, а урожаи падали, посевные площади сокращались, недорезанная скотина гибла от бескормицы.

Стране нужен был хлеб, много хлеба – его не вырастишь даже самыми жесткими решениями Политбюро. Ставка делалась на агрономическую науку.