Эта страна

Родную милицию со всей очевидностью отдали киноискусству на откуп – и порою доходит до жертвоприношения, – зато нет ни одного сериала о чиновниках, о тихих буднях какой-нибудь московской префектуры, не говоря уже о Госдуме и президентской администрации. (И как подумаешь – собственный «Карточный домик» это единственное, чего стране не хватает.) Но почему МВД? именно МВД, а не ЖКХ, РИА новости или повседневная жизнь крупного рынка?

Уже лет десять никого не удивляет, что из фильма в фильм органы охраны правопорядка с волшебной свободой, будто и не предстоит за каждый патрон отчитаться, лупят из табельного на оживлённых улицах и в помещениях торговых центров по убегающим подозреваемым, – а попробуй кто изобрази в том же виде ребят из ФСО? и даже если признать, что и одного ужасного пугала достаточно над огородом, иначе это и не огород будет, а паноптикум, то всё же с какой целью драпируется оно именно в милицейский китель? и именно скандалы с этими майорами и подполковниками прямиком из газеты попадают в новый телесезон?

– …Может, вам попробовать смотреть сериалы на других каналах? Про молодёжь? Или американские?

– Да, наверное. Американское – это то, чего мне не хватает.

«Вот если бы ты в тридцать седьмом выпутался и пережил войну, то смотрел бы после войны трофейные и союзнические фильмы, а теперь не судил, о чём не знаешь».

– Простите.

– Прощаю. И перестаньте вы всё время извиняться, Энгельгардт, институткой себя чувствую.

– Ну, – сказал Саша, – это не страшно. Никто другой перед вами всё равно не извинится.

Когда Кошкин, допив чай, ушёл по своим делам, дядя Миша хитро улыбнулся и сказал:

– Демонстрацию готовит. К седьмому ноября.

– Нелегальную?

– Да зачем же. Показывал мне бумажку с разрешением.

Саша представил Кошкина скучно возящимся с разрешённой демонстрацией и усомнился.

– Ничего странного. Ты хоть понимаешь, в каких чинах этот человек был? А человек в больших чинах, скажу тебе по себе, видит ситуацию im Grossen – если, конечно, он способен что-то видеть – и никогда не видит частностей. Для небольшого настоящего дела капитан нужен, майор, а генералы смотрят на карты сражений… На таких картах небольшие дела неразличимы. Зато общий план как на ладони.

– Так уж это и генеральное сражение, разрешённая-то демонстрация. Скорее дымовая завеса.

– Плохой симптом, голубчик Энгельгардт, когда заговоры всюду мерещатся. Это означает, что ты поверил в их действенность. Того гляди, станешь заговорщиком сам.

– Мне нет ради чего.

– …Давай-ка мы пройдёмся краны проверим. Чинили на днях, погляжу, как работает.

– …

– Идём, говорю. Где маленький порядок вокруг себя, там и чувство большого порядка. Что-то вроде готовности к самообороне при всяком бедствии.

Седьмому ноября, как известно, предшествует четвёртое, и в город Филькин, в преддверии даты, прислали из Москвы нового мэра.

Филькинская общественность – частью раскатавшая губу на пустое кресло, а частью свои ожидания и проплатившая – встревожилась, и даже те, кто ни за что не платил и ни на что не претендовал, хмурили лбы: ну не любят в провинции эффективных московских менеджеров и загодя ждут от них всякой пакости и начинаний не столько в дурном, сколько дурных. Когда же новый мэр оказался либерал и красавец, с молодой холёной бородкой и умными глазками, местные, от госаппарата до таксистов, перевели дыхание и стали гадать: на кормление его пустили, в ссылку или прямо в расход.

Как Ивану-царевичу, мэру предстояло пройти заколдованными дорогами тридевятого царства…

железные сапоги истоптать… каменные хлебы сгрызть… одних чудовищ перехитрить, с иными сразиться, и первым в череде испытаний должен был стать День народного единства, праздник, предъявляющий миру нашу консолидацию вокруг национальных интересов и фундаментальных ценностей.

Несчастливый этот выходной не заладился с самого начала: настоящим днём консолидации население считает 9 мая, а в пику на митинги под красным флагом всё чаще ходят не только старички, на которых можно положиться, что они невдолге естественным образом перемрут. И даже те, кто к седьмому ноября равнодушен, ликовать четвёртого не спешат. Вот и посмотрим, сказала Москва своему эмиссару, как ты умеешь консолидировать, а в особенности – предъявлять: чтобы утром помаршировали на свежем воздухе, днём вспомнили о связи времён, а вечером выпили, закусили и посмотрели трансляцию торжественного приёма в Кремле.