Эта ученица желает возвышения!

Что-то внутри словно надломилось. Лин Фень смотрела в глаза главного героя, принца, будущего культиватора, вдруг понимая, что волна обожания схлынула. Осталось только море ледяного покоя, словно кто-то невидимый переключил рубильник, и ум ее стал ясным, подобно стеклянной поверхности, почти незримой в своей прозрачности. Сердце девушки бешено билось, качая кровь, но разум обрел стабильность.

Словно почувствовав эти перемены в девочке, Ху Юнфень изменился в лице. Теперь к скучающе-злобному выражению добавилось что-то еще.

Удивление.

Так долго сопротивляться его ауре, а потом и вовсе преодолеть ее? Может ли такими качествами обладать шпион?..

Ху Юнфень внимательно ее разглядывал. Красивое лицо и стройная фигура — еще юная девушка, обязательно расцветет в настоящую красавицу. Волевой прямой взгляд, где больше не было ни страха, ни боли.

— Ты… — Взгляд его наконец-то нащупал кисточку на поясе девочки. — Слуга, передай мне знак на поясе.

— Не смей! — воскликнула девочка, оставшаяся беспомощно наблюдать, как в руки Ху Юнфеня попадает ее личный знак.

— Ученица школы горы Лань… — пробормотал тот. — Значит, ты не шпионка дворца… тебя подослали бессмертные? Говори. Или мой слуга вырвет тебе все ногти. Не переживай, ты непременно это почувствуешь. Надеюсь, ты не будешь винить меня в жестокости.

«А я смотрю, тебе очень нравится обвинять во всем других, да?» — слегка истеричная мысль проносится в голове. Лин Фень хмурится, глядя, как Ху Юнфень вертит нефритовую подвеску в своих руках.

Ей вновь нужно проявить благоразумие, чтобы выжить. Лин Фень посмотрела на юношу, хладнокровно оценивая обстановку. Что она может сделать, будучи парализованной и узнав, что Ху Юнфень явно сотрудничает с неупокоенным духом?.. Хоть какая-то зацепка…

Взгляд юноши не предвещал ничего хорошего. Его губы дрогнули, словно он хотел что-то сказать, но Лин Фень перебила его, воскликнув:

— Лента! — Ху Юнфень вздрагивает и недоуменно на нее смотрит. — Лента в ваших волосах! Она ведь… Он ведь принадлежит не вам!

Лучшая тактика — ошарашить, заинтересовать и придумать что-то… что-то, что поможет выжить. Равно как и тогда, с мастером Бей Сяолуном, ей ничего не оставалось, как вновь прибегнуть к хитрости и собственным знаниям.

— Что ты хочешь этим сказать? — Юноша строго и настороженно посмотрел на нее. Пальцы мертвеца сжали волосы в кулаке сильнее. — Говори немедленно!

У Лин Фень перехватило дыхание от вспышки боли, но она же давала ей драгоценные секунды, чтобы собраться с мыслями. Ху Юнфень, Ху Юнфень, что знает она про него?

Оставленный матерью, алчущий ее внимания и заботы. Строгий дядя, который грезит о военной славе и крови. Его родная тетя, подчеркивающая, что взяла его из жалости и любви к сестре, занятая больше собственными детьми, чем племянником. Нарядно одет, накормлен и напоен — и хорошо… Отец, которому нужен лишь наследник, не ведающий о любви к своим отпрыскам, и сестра, погибшая по его вине.

«Лучше бы ты не рождался, так сказала моя мать, когда я увидел ее на соревнованиях. Я действительно был плохим сыном, отнял ее счастье своим рождением, но если бы я ничего для нее не значил, стала бы она опекать меня так, чтобы я выжил?..» — фраза, которую Ху Юнфень не раз повторял в книге. Менялись лишь обстоятельства и вариации, но суть…

Лин Фень открыла рот, чтобы продолжить, понимая, что время ее истекает:

— Она ведь вывернута. Вышивка… вышивка неполная…

Казалось, что он побледнел. Потом его лицо болезненно скривилось, и он сжал ее подбородок сильнее, до боли — синяков теперь не избежать, — притягивая ее лицо как можно ближе.

— Ты!!! Демоница! Откуда ты…

— Это ведь и есть то, что беспокоит вас, верно? То, что не дает голосу внутреннего демона умолкнуть…

Непонимание отразилось на прекрасном юношеском лице. Его рука дрогнула, а хватка ослабла, словно после укуса ядовитой змеи, пальцы его обмякли и выпустили Лин Фень, позволяя уронить голову вниз. Девушка даже покачала головой, словно это могло избавить ее от кровавой дорожки от носа к подбородку и жжения.

— Я знаю, как закончить ее, — теперь можно говорить. Пока разум ее собеседника все еще мягок и податлив, Лин Фень нужно забрать драгоценное преимущество себе, не давая тому усомниться. — Знаю, какой узор должен быть дальше. Я ученица праведной секты горы Лань, это так. Мне было дано видение о юноше с небесным духовным корнем, что не может раскрыться.

— Господин! — Мертвецкий дух предупреждающе зашипел, но Ху Юнфень остановил его жестом.

— Это не то, что ты можешь знать…

Верно. Об этом знал только сам Ху Юнфень и его мастер. Но до этого целый год…

Лин Фень улыбается внутри: победа. Пока она будет жить, а уж что будет дальше, зависит только от нее.