Эта ученица желает возвышения!

— Учитель, эта ученица не понимает… Может ли наставник поведать мне, о чем его мысли?.. — прозвучало с легкими нотами издевки, но Бей Сяолун только махнул рукой, понимая, что разум ученицы далек от образцовой глади озера.

— Если демон и человек с подходящими духовными силами породят дитя, есть крошечный шанс рождения потомка с небесными демоническими корнями. В таком случае оба вида корней будут спящими. Но если пробудить их все… — Продолжать не имело смысла. Они молча посмотрели друг на друга и, не сговариваясь, потянулись к кувшину с вином. Сяолун ударил Лин Фень по руке, разливая вино самостоятельно по пиалам и протягивая одну девушке.

— Зная его удачу, наставник… — Лин Фень смочила горло. — Разговоры излишни. Что… что я должна делать?

— Изначально я планировал поступить с тобой так, как должен поступить наставник с учеником, чье тело резонирует с Ци пустоты, — спокойно начал мужчина. — Какой бы преданной ты ни была, какой бы любимицей ты ни стала, я сделал бы то, что должен. Надеюсь, ты не станешь держать обиду на этого учителя…

— Похоже, вы передумали, — Лин Фень сохраняла спокойствие и достоинство. Она догадывалась. Только догадывалась, что так-то и будет, но слышать, что ее догадки подтвердились, из уст того, кому она доверяла…

— Именно так. Я сделаю из тебя бессмертную деву и с твоей Ци. Я не стану уничтожать твои духовные корни или портить культивацию. Я позволю тебе изучать резку нефрита, ткачество, вышивку, гончарное дело… все, что посчитаешь нужным и все то, что твой разум способен вместить. Потому что я отправлю тебя в пасть тигра.

— Учитель, вы!..

— Да. То, как ты обучалась сейчас, было неверным. Я изменю твои тренировки и продолжу заниматься с тобой лично. Я сделаю тебя своим личным учеником, вторым после Вень Луна.

— Но по правилам секты у вас не может быть больше двух личных учеников! Я…

— Мне не нужно твое унижение. Я выбрал тебя, значит, мы поступим так, как говорю я, — пресек ее попытку возразить Сяолун. — Поэтому я изменю метод тренировок. Твое расписание. Все, что мы делали раньше. А сейчас запомни самое главное, Лин Фень.

Мастер отставил вино в сторону, а девушка тут же поднялась с подушек и рухнула на пол в поклоне, готовясь принимать указания.

— Ци пустоты взращивается только волей, что выше законов Неба. Ци пустоты выращивается, отрекаясь от всего, чтобы вобрать в себя все. Поглощай. Поглощай, подобно саранче, все, что ты видишь. Впитывая, становись им и превращай в ничто. Нет ничего страшнее для злого духа или демона, чем мастер Ци пустоты, что избрал путь экзорциста, Лин Фень. Стань для них страшным кошмаром, но помни, что, охотясь на демонов, придется уподобиться им. Но сумеешь ли ты сохранить себя? Темнота разрушает. Нет ничего более хрупкого, чем мастер Ци пустоты и его рассудок. Этот путь культивирования опасен для тебя, для окружающих, для твоего совершенствования и для твоей души. Все бессмертные заклинатели стремятся к познанию пустоты, но подобные тебе… не пребывают в единении с миром, но вечно балансируют на конце иглы меж блаженством мудрого и безумием потерянного. В конце концов, истончившись, став тонкой гранью между Инь и Ян, ты потеряешь все. Только воля. И только воля, что выше Небес, позволит тебе выжить.

Лин Фень закусила губу и сильнее склонилась в поклоне, скрывая свою досаду. Сойти с ума или быть марионеткой… Хотя кого она обманывает? Она и правда лишь инструмент в руках Бей Сяолуна. Все, что она может сейчас — заткнуться и наращивать силу.

Невольно она вспомнила его слова. «В этом мире ты можешь доверять только своему мужу, своим детям и своему мастеру». Но как же ей быть, когда мастер лгал ей?.. Даже сейчас: он говорит, что передумал, но действительно ли он это сделал?..

— А после… после, когда я сочту, что ты готова… ты войдешь в пасть тигра, — продолжил наставник. — Лин Фень, слушай приказ учителя. Стань сильнее, чтобы уничтожить полудемона Ху Юнфеня, задумавшего погубить императорский дворец и Небеса.

«Что… что… что?!!» — Лин Фень парализовало от страха и неверия. Хотелось завыть, ее пальцы мелко задрожали, и она, не сдержавшись, сжала ладони в кулаки. Ногти, впившиеся в белоснежную кожу, немного ее отрезвили. Даже если это неправда, даже если окажется, что Ху Юнфень всего лишь человек, чье культивирование было отравлено и запечатано, учитель уже определил их судьбу.

— Эта ученица… слушается своего мастера.

«Я погибла. Я не хочу…»

— Лин Фень, — шорох одежды рядом. Ее берут за руки, заставляют приподняться. Бэй Сяолун непреклонен. Его глаза завораживают, два ярких омута — и змея всего лишь ждет, когда ее жертва потеряет всякое желание сопротивляться яду.

Она может ему отказать прямо сейчас. Может сказать «нет» и молиться, чтобы в своей следующей жизни никогда не знать его. Ее отказ — печать под смертным приговором, но примитивный инстинкт самосохранения все же побеждает ее желание самоубийства. Пальцы наставника болезненно сжимают ее плечи, но она терпит, боится даже шелохнуться. Они смотрят друг другу в глаза, и этот молчаливый диалог красноречивей тысяч бесед между ними.