Эта властная сила

Гейбриел озвучил то, что оба и без того знали. А этого за ним не водилось.

– Здоровяк Эрл ненавидит меня, я знаю это, но он не стал бы стрелять в спину, – ответил Шейн.

– Рейчел тоже до этого не опустится.

У Шейна возникло ощущение, что они думают об одном и том же человеке.

– Бо? Он мог бы, да только кишка у него тонка устроить такую засаду.

Единственный сын Здоровяка Эрла Томпсона был бесполезным куском лошадиного помета. И сам Эрл прекрасно это знал. Вот его дочь – другое дело. Она была вдвое умнее брата и втрое смелее его. Беда в том, что она никак не вписывалась в идеальную картинку примерной дочери, которую старик Томпсон нарисовал у себя в голове. Впрочем, и своего отпрыска он не считал хорошим сыном.

Гейбриел кивнул.

– Запросто может быть Бо. Я на днях видел, как он швырнул лисенка в реку и тренировался в стрельбе, используя его как мишень.

– Не важно, кто это был. Когда я его найду, он едва ли проживет долго, – пообещал Шейн.

– Будь осторожен, дружище, – предостерег его Гейбриел. – Если ты пристрелишь сына Здоровяка Эрла без весомых доказательств, то на Килронан обрушится страшная кара.

– Тут ты прав, с ним шутки плохи, – согласился Шейн.

– Как и с тобой, мой друг.

Кобыла вздрогнула и захрапела, когда очередной приступ схваток скрутил ее. Она ударила передним копытом. Гейбриел обнял ее за шею и зашептал что-то утешительное на ухо.

– Давай-ка займемся роженицей, а стрелка оставим до утра, – сказал Шейн.

– Верно. Вот только есть еще кое-что, о чем тебе обязательно нужно знать. Пока тебя не было, я нашел еще одну сломанную ограду в заборе по периметру. Пять наших лошадей паслись на траве Томпсонов. Я отвел их обратно и укрепил жерди.

– Могли они сами вырваться?

Гейбриел щелкнул языком. Это была индейская привычка – щелкать языком, когда сказано что-то очень забавное.

– Шесть жердей – это почти два метра в высоту. И это был новый загон.

– Дрянь дело.

Неудача стала частой гостьей в Килронане с тех пор, как утонули дядя и кузен Шейна. Телята умирали от странных болезней, изгородь каким-то мистическим образом ломалась в самых неожиданных местах да еще пожары на сухостое, которые едва не сжигали дома.

Но пули к случайностям никак не отнесешь. И, насколько они знали, только Томпсоны желали отомстить им. Во всяком случае, среди живых.

Кобыла снова забилась в судорогах. Шейн погладил ее по вздутому животу.

– Как думаешь, сможем переместить ее в амбар? Перемещать животное было опасно. Но еще опаснее было принимать роды здесь. Ведь для этого придется зажечь лампы, а в таком случае они станут прекрасной мишенью для убийцы, если он все еще сидит в засаде.

Гейбриел задумался на минуту и согласно кивнул головой. Тогда они встали на ноги и начали поднимать кобылу. Они помогли ей встать и направились к дому. На половине пути, посреди пастбища, Гейбриел поднял вдруг руку.

– Кто-то приближается, – прошептал он. Шейн прислушался, но не услышал ничего, кроме треска цикад и храпа лошадей. Затем он услышал уханье совы, которое разносилось далеко над землей. Гейбриел сложил ладони лодочкой и поднес ко рту. Он просигналил в ответ таким же приветствием.

– Это Мэри, – сказал он Шейну, – Мэри идет к нам.

– Я же сказал Джастису, чтобы держал женщин в доме.

Гейбриел пожал плечами.

Шейну показалось, что он хихикнул. Но тут и он различил отчетливый звук приближающихся шагов. Он достал ружье из чехла на спине коня. Он доверял Гейбриелу. Но даже Гейбриел мог ошибаться.

Две фигуры выплыли из темноты.

– Шейн? Ты в порядке? – услышал он голос Кэтлин. – Джастис сказал нам, что...

– С нами все в порядке. Какого черта вы обе тут делаете? Я же приказал вам оставаться в доме.

– Неужели? – Кэтлин передернуло от грубого тона Шейна. Она посмотрела вокруг сквозь непроницаемое покрывало ночи. Миссури казалась такой темной и пустынной! Дома, в Ирландии, еще до того, как погиб весь урожай и случились ужасные вещи, она частенько выходила ночью подышать воздухом без всякого фонаря. Она знала все тропки, овражки и изгороди в округе. Могла пройти везде с закрытыми глазами. Но здесь все было иначе. Мэри предлагала ей остаться с Дерри, но разве она могла? Если Шейн ранен, то она нужна ему. И вот сейчас, когда она увидела, что он цел и невредим, страх за него сменился злостью.

– Кто пытался тебя убить? – спросила она требовательно. – Что это за страна такая, что в человека стреляют ни за что ни...

– Я не знаю, – отрезал он грубо.

В голове ее всплыл еще один вопрос, и она не смогла удержаться и задала его:

– И что ты за человек, Шейн Макенна, если тебя хотят убить?

– Не слишком ли ты остра на язык, Кейти? Прибереги свой гонор для лучших времен. Да и место неподходящее для семейных сцен.

– Приберегу, уж будь уверен, – пообещала она.

– Мальчик сказать нам запирать все двери, – сказала Мэри на своем тарабарском английском. – Он сказать, что тебя стрелять плохой человек. Мэри не взять фонарь. Мэри идти быстро-быстро. Миссис жена не оставаться дома. – Она засунула незажженную трубку обратно в рот и кивнула.