Эта женщина будет моей

И ему надо будет работать именно на него при даче показаний полиции. При таком сюжете он и вовсе герой – спас жену президента от неминуемой гибели. Что чистая правда.

Есть тут при всех выгодах один неприятный момент. Тот, кто все это устроил, остается в тени, безнаказанным. Потому что тогда французы его искать не будут.

Вариант «Леди Ди» тоже не вызвал у Иноземцева особого энтузиазма. Все-таки для Елисейского дворца тут явный перебор. Вряд ли они на такое бы решились. Разве что какой-то отморозок в службе охраны решил на свой страх и риск «помочь» президенту…

Вообще странно, что еще не мусолят вариант фанатика. У таких знаменитых персонажей, как мадам Николь, всегда есть фанатики, которые их или истерически любят, или столь же истерически ненавидят. И могут решиться на любой шаг, если объект обожания или ненависти вдруг чем-то разочарует…

Ладно, не отвлекайся, остановил себя Иноземцев. Знаешь же, что маньяками-поклонниками тут не пахнет.

Надо обратить внимание на то, что версию о причастности Елисейского дворца кто-то усиленно и умело продвигает в газетах. Было впечатление, что информация, работающая на эту версию, где-то в одном центре подбирается, обрабатывается, складывается в информационные блоки, а потом выкидывается в прессу…

Итак, подводим итоги. Действует две силы. Одна – это явно Елисейский дворец и вся государственная машина – делает все, чтобы доказать, что происшедшее – несчастный случай. Ее цели понятны – преуменьшить скандал, неминуемо затрагивающий президента и престиж власти.

Другая сила стремится обвинить во всем Елисейский дворец. Зачем – понятно. Чтобы нанести удар по президенту, смять его. Но кто это? В варианте «Леди Ди» было очевидно, кто крутит машину, отвергающую основную версию, и не дает ей затормозить – отец погибшего любовника принцессы, к тому же обиженный на власть и королевскую семью. А кто запустил машину здесь? И значит ли это, что этот неизвестный организовал покушение? Или он только воспользовался ситуацией?.. Если к делу причастен Гран, он же Зондер, как утверждает Ледников, то – организовал и воспользовался. Но тогда это должен быть человек могучий. Нанять Грана, организовать покушение на жену президента, а потом запустить пропагандистскую машину и направлять ее – тут должен быть человек с очень большими возможностями.

Звонок мобильника отвлек его от рассуждений. Звонил Гриб.

– Юрий, ну и друзья у вас! Где вы таких берете? Из-за него вся Франция на ушах!

– Ну прямо из-за него!

– А из-за кого еще? Меня уже тут Москва трясет – что да как? Да почему допустили? А что мне, за всеми бегать?

– Да что вы переполошились, Роман Аркадьевич! Ледников – частное лицо, прибыл по своей надобности, заданий от конторы не имел. Или имел?

– А вы как думаете?

– Я думаю – не имел.

– И я того же мнения. Но он же все равно наш советский человек.

– Русский, – подняв указательный палец, поправил его Иноземцев.

– Ну да, – не стал возражать Гриб.

– Я думаю, ему ничего не грозит. Он чист перед законом. А за любовь тут не судят. Не знаю, как у нас на родине, а тут нет.

– Да я, честно говоря, не за него беспокоюсь…

– А за кого?

– За вас, Юрий. Если начнут его крутить, то пойдут по друзьям и знакомым, а вы тут первый.

– Ничего, за меня не беспокойтесь. Я принял меры.

– Ну и правильно. Вы, это, Юрий, если чего – обращайтесь. Чем смогу – помогу.

– Договорились.

«Знать бы еще, чем ты можешь помочь? – подумал Иноземцев. – Разве что помочь Ледникову бежать по другим документам. Но это значит признать, что он в чем-то виноват…»

И тут перед ним возник собственной персоной человек, поставивший на уши всю Францию и окрестности, потому что новость о покушении и чудесном спасении жены президента уже неслась по всему свету торжественным маршем. Выглядел герой неважно – круги под глазами и трагически застывшее лицо. Тебя предупреждали, милый друг, но ты не внял…

– Слушай, а что с Клер? – удивленно спросил Ледников, усаживаясь в кресло. – Она смотрела на меня как на человека, который лично сжег Орлеанскую девственницу.

– Она осуждает вас, дорогой товарищ.

– За что?

– Во-первых, она не одобряет ваших отношений с мадам Николь, которой она не симпатизирует. Видишь ли, она горячая поклонница господина президента и не может одобрять поведение человека, который украсил его светлый лик такой грубой штукой, как рога.

– Предупреждать надо было! – скривился в усмешке Ледников. – Откуда я знал?

– Тебя не предупреждали? Да я язык стер, объясняя тебе, что не нужно лезть в этот омут!.. А во-вторых, неистовая патриотка Клер, как героиня Корнеля или Расина, считает, что вы не должны были покушаться на престиж Франции!

– А я, значит, покушался?

– Он еще спрашивает! Сегодня светлое имя президента, а значит, и престиж прекрасной Франции, треплют по всему миру. И кто тому виной? Кто не совладал со своим карамазовским сладострастием?

Ледников даже головой помотал от изумления.

– О господи, какая чушь! Давай лучше о делах.

– Каких? Тебе надо уезжать, как можно скорее. Ты газеты читаешь? Участник бандитских разборок русской мафии…