Эти спутанные узы

– С нападения прошло полтора дня. Мы с Мишей и Себастьяном по очереди сидели с тобой, но, – он отводит глаза, и на его лице появляется едва заметная улыбка, – мне показалось, что тебе лучше всего со мной, так что я был рядом почти круглые сутки.

Я бросаю взгляд на кровать, затем выгибаю бровь в его сторону.

– Не переживай, принцесса. Я сижу в этом кресле с тех самых пор, как ты заснула.

Может быть, поэтому он выглядит таким потрепанным.

– Ты думаешь, мне помогла вылечиться твоя связь с короной?

Он открывает рот, затем закрывает его и снова открывает.

– Я думаю, что между нами есть связь, которой у меня нет объяснения.

Я смотрю на него.

Он тоже это чувствует?

– До того как я стала фейри, – говорю я, – моя сила всегда чувствовалась сильнее, когда ты был рядом. Я думала, что дело в том, что ты Неблагой королевской крови, а у меня есть сила короны. Но если бы это было так, разве она не вспыхнула бы точно так же, когда я была рядом с Себастьяном?

– В этом может быть смысл, – говорит он. Осторожно поднося руку к моему лицу, Финн сглатывает. Его пальцы касаются моей щеки легко, словно дуновение ветра.

– Знаешь, я тоже это чувствую. Эта связь между нами. Это… осознание тебя.

– Как узы? – спрашиваю я.

Он качает головой:

– Я не могу так же четко сказать, где ты или что чувствуешь. Но это почти так, как если бы твоя сила связана со мной.

– Твоя сила сильнее, когда я рядом, как и моя, когда ты рядом?

– Нет. Не сильнее, но как-то с ней связана. – Он пожимает плечами. – У меня нет ответов. Но не буду отрицать, получаю немного самодовольного удовлетворения, зная, что ты тоже это чувствуешь. Даже если ты чувствуешь это немного по-другому.

Я пристально смотрю на звезды.

– Прости, если из-за меня ты отложил свою поездку к Верховной жрице.

– Не отложил. Лунастал еще не начался, так что у нас есть время.

– К утру я буду в состоянии выезжать.

– Бри… – Его серебристые глаза находят мои. – Я передумал. Ты не поедешь с нами в горы.

Я сажусь в кровати, и комната немного кружится.

– Что? Нет. Финн, ты не можешь ехать без меня. Ты сам сказал, что она будет разговаривать только с тем, у кого есть сила короны. – Я прижимаю руку к груди. – Это я.

– Я не собираюсь подвергать тебя опасности. Тебя могут схватить, пока мы едем через лес, а ни Себастьян, ни Джалек не могут пойти с нами из-за их Благой крови.

Я качаю головой:

– Мне не нужен Себастьян. У меня будешь ты. – Эти слова заставляют меня чувствовать себя более уязвимой, чем мне хотелось бы, поэтому я наклоняю голову и добавляю: – И остальные.

Финн изучает темные простыни.

– Мне нужно обсудить со Жрицей еще кое-что, – говорит он. В каждом его слове чувствуется волнение. – Есть еще одна причина, по которой я не решаюсь взять тебя с нами.

Я хватаю подушку рядом с собой и прижимаю ее к груди. Она мягкая и пахнет сосной и кожей. Как Финн.

– Что за причина?

Он закрывает глаза, и я пользуюсь моментом, чтобы изучить его лицо в лунном свете – четкую линию подбородка, высокие скулы, густые, элегантные брови и эти темные кудри, в которые так хочется запустить пальцы. Он всегда красив, но почему-то еще красивее при свете звезд. Когда он, наконец, снова открывает глаза, он долго смотрит мне в глаза.

– Со мной что-то не так, Абриелла, – наконец говорит он. – Не знаю, связано ли это с болезнью, которая поражает детей, или с тем, что корона привязана к другому наследнику.

– Что ты имеешь в виду? Что случилось?

Он смотрит на меня так выразительно, что я практически чувствую, как его глаза скользят по моей шее, подбородку, щекам и останавливаются на уголках губ.

От взгляда его серебристых глаз по всему моему телу пробегает приятная дрожь.

– Я стал слабым, – шепчет он. – Это бывает не всегда. Иногда я чувствую себя прекрасно – большую часть времени. Но у меня бывали приступы, когда мне кажется, что из меня высосали саму жизнь. Когда у меня больше нет магии, которую можно черпать, и очень мало сил.

– Как тогда, когда ты был проклят? – спрашиваю я.

– Нет. Тут все совсем по-другому, – говорит он, задумчиво морща лоб. – Когда проклятие действовало, магия еще была, просто ее было мало, временами ее запасы были скудными. То, что я чувствую с тех пор, как Себастьян взял корону, больше напоминает открытый клапан. Как будто моя магия покидает меня слишком быстро и без всякой причины.

«Жизнь – магия. Магия – жизнь».

У меня болит в груди, когда я представляю, как у Финна отнимают силу – как из него высасывают его жизнь.

– Кто-то еще знает?

– Прета и Кейн. Я пытался скрыть это, но они знают меня слишком давно и слишком хорошо. В последующие дни мои силы восстанавливаются, и я снова чувствую себя хорошо. – Он опускает голову и изучает одеяло. – Но я не мог помочь, когда напали огненные фейри. Я не смог защитить город или добраться до тебя. Я ничего не мог сделать. А если ты попала в опасность в горах, потому что я использовал другое заклинание? Если ты была ранена или оказалась в плену, потому что меня подвела моя магия? – Он качает головой. – Я не хочу так рисковать.

– Сможет ли Жрица исправить это – что бы с тобой ни происходило?