Эти спутанные узы

– Хорошо. – Он туго затягивает подпругу седла и похлопывает Две Звезды по боку. – Прета с Кейном поедут с нами. Если не будем задерживаться, можем быть на месте и через час.

Прета и Кейн садятся на лошадей, а я хмурюсь:

– А где твоя лошадь, Финн?

Он улыбается мне и снова гладит Две Звезды.

– Мы с тобой едем вместе.

Я усмехаюсь:

– Шутишь.

Финн выгибает бровь и переводит взгляд на слугу, стоящего по стойке «смирно» позади меня.

Верно. Потому что мы «суженые».

– Просто к сведению, – говорю я, заставляя себя изменить выражение лица. – Я совсем не против поехать одна.

– Так безопаснее, – говорит он. – Я не собираюсь рисковать после того, что произошло в столице.

– Слава богу, выглянуло солнце, – говорит Прета, поднимая лицо к небу. – Кажется, что к нам вернулось лето.

Кейн подталкивает своего коня и останавливается рядом с Претой.

– Наверное, тебе надо было одеться полегче, – говорит он, оглядывая меня.

Я пожимаю плечами:

– Со мной все будет в порядке. Насколько жарко может быть в горах?

* * *

Чертовски, чертовски жарко. Особенно учитывая, что мое платье слишком плотное, а позади меня сидит Финн. Мы ехали по горным тропинкам под лучами палящего солнца, и к тому времени, когда мы остановились у источника, чтобы сделать подношения Лугу, я вспотела, раскраснелась и выглядела совершенно жалко.

Сперва мне хотелось посмеяться над глупостью простого ритуала – всё-таки совсем недавно я была человеком, – но когда мы шли по солнцу вокруг небольшого озера на склоне горы, бросая в воду пригоршни зерна, я почувствовала, как магия течет сквозь меня так же уверенно, как я чувствую ночное небо.

Когда мы закончили, Прета попросила, чтобы мы ехали дальше и дали ей немного времени побыть одной.

Проехав совсем немного, мы остановились на поляне.

– Мы подождем здесь, – говорит Финн, спешиваясь. Помогая мне спуститься с лошади, он прижимает меня к себе на несколько мгновений дольше, чем было необходимо. Уголок его рта приподнимается в улыбке, как будто он точно знает, как именно на меня повлияла такая его близость.

Я вырываюсь из его рук и отступаю назад и оглядываюсь. Мы отъехали достаточно далеко, чтобы Прета была вне поля зрения, но не вне пределов слышимости.

– Почему она захотела остаться?

– Она развеяла прах Вексиуса вокруг того источника, – тихо говорит Финн. – С тех пор она сюда не приезжала.

Мое сердце разрывается от боли за мою подругу.

– Вы уверены, что нам не надо было остаться с ней?

– Уверены, – говорит Кейн, усаживаясь на одно из нескольких упавших бревен, расположенных по кругу. – Она хочет побыть одна. Дай ей такую возможность.

Я следую его примеру, но сажусь на землю перед бревном, чтобы прислониться к нему спиной. Жара отняла у меня слишком много сил.

– Ты в порядке? – спрашивает Финн. Это уже в третий раз с тех пор, как мы отъехали от источника.

– Да. Жарковато, но я переживу.

– Можешь снять платье, – с ухмылкой предлагает Кейн. – Мы не против.

Я закатываю глаза.

– Какая же ты свинья.

– Не обращай на него внимания, – говорит Финн, бросая взгляд на Кейна.

Кейн пожимает плечами:

– Ей неудобно. Я просто пытаюсь помочь.

– Сейчас такая погода, – говорит Финн. – В этой части двора утром может идти снег, а вечером может быть достаточно тепло, чтобы можно было пойти купаться.

– Это правда, – говорит Кейн. – Единственное, что можно сказать о здешней погоде, – это то, что она непредсказуема.

– Погода в Элоре не особо-то отличается от местной, – говорю я, вспоминая, какой переменчивой может быть погода в конце лета. – А вы знали, что некоторые люди винят во внезапной и странной смене погоды вас? – смеюсь я.

Кейн хмыкает.

– Обвинять фейри? В том, что погода меняется в другом королевстве? Насколько мы, по их мнению, могущественны?

– А лучше спросить, – протягивает Финн, – почему нам должно быть интересно вызывать раннюю метель или зимнюю жару в мире людей?

Я снова смеюсь: так много из того, что, как я думала, я знала о фейри, оказалось неправдой. Но затем моя улыбка исчезает.

– Они также верят, что Неблагие злы и жестоки, – говорю я, качая головой. – Но даже Мордеус не может потягаться жестокостью с якобы доброжелательной золотой королевой.

– Это не случайность, – говорит Кейн. Он отмахивается от жужжащей у его лица мухи. – Еще до того, как были закрыты порталы, Благие использовали страх перед Неблагими, чтобы завоевать доверие людей.

– Королева Мэб использовала их страх в своих интересах, впрочем, как и все остальное, – говорит Финн.

– Мэб была первой королевой фейри? – спрашиваю я.

Кейн вынимает флягу изо рта и кашляет.

– Вовсе нет, – говорит Финн, качая головой в сторону Кейна. – Но она была первой королевой теней. Она создала Трон Теней и дала убежище тем, кого пытался поработить Благой двор.

– Как она создала собственный двор? – спрашиваю я.