Эти ведьмы не горят

В гостиной Джемма усаживает меня на кушетку и вручает кружку горячего какао. Я выпиваю лишь половину, когда приезжает Морган. Они переговариваются вполголоса и усаживаются по разные стороны от меня. Девчонки поглядывают на меня, будто я вот-вот развалюсь, лопну по швам, и, вероятно, они правы. Возможно, я вот-вот сорвусь.

В кармане что-то гудит. Я вытаскиваю сотовый, но он не перестает вибрировать. Рекой текут эсэмэски вроде «Мне очень жаль», «Узнал(а) про твоего папу» и «Думаю о тебе».

– Пожалуйста, забери его. – Кидаю телефон, и Джемма его подхватывает. – Я не могу.

– Ничего страшного. Сотовый у меня. Если придет что-то важное, я скажу. – Подруга пристраивает телефон возле себя. От греха подальше. С глаз долой.

– Знаю, никакие слова не помогут. – Морган тянется к моей руке и пожимает ее. – Но если захочется поговорить или появится просьба, мы здесь. Рядом с тобой.

Я киваю, но мою просьбу им не выполнить. Моего папу им не вернуть. Это никакой магии не под силу.

В комнате долго царит тишина. Я смотрю на красноватое пятно на ковре. Оно от вина. Или от крови. Особой разницы нет. Затем медленно, буквально по чуть-чуть, в голове начинают крутиться шестеренки. Они щелк-щелк-щелкают, пока сквозь туман не прорезается мысль.

– Любая просьба?

– Конечно, – кивает Морган.

– Абсолютно любая, – соглашается Джемма.

Я судорожно выдыхаю.

– Хочу разыскать Охотника.

«Я хочу его убить».

– Ханна, Охотники опасны. – Морган убирает руку. Я и забыла, что она продолжала держать мою ладонь в своей уже несколько минут. – Искать их сложно до невероятного. Пусть этим занимается Совет.

– Возможность у них была. Они не справились. – В груди нарастает энергия, и вот уже колени пружинят, не давая мне сидеть.

Я встаю и начинаю мерить комнату шагами. Вокруг меня вихрится воздух. Морган смотрит на меня, во взгляде у нее мелькает нечто странное. Поворачиваюсь к Джемме. Ее интересует магия. Ее можно убедить.

– Джемма, пожалуйста! Мне это нужно. Мне надо что-то предпринять.

Джемма неуверенно посматривает то на меня, то на Морган.

– Пожалуйста! – Голос у меня срывается, даже притворяться не нужно.

– Хорошо, – вздыхает лучшая подруга. – Я с тобой. Но если мы займемся слежкой, то будем делать все правильно.

– Разумеется! – Пусть только согласится. Я остановлю Охотника. Заставлю пожалеть, что он сунулся в Салем. – Морган?

– Ты действительно этого хочешь? – Морган ждет моего ответа, и я молча киваю. У меня кипит кровь, магическая сила зудит под кожей. – Одну я тебя ни за что не оставлю. Я с тобой.

Джемма снова смотрит то на Морган, то на меня.

– С чего начнем? Ханна говорила, что Охотников вроде бы истребили. Как же они вернулись?

Перед моим мысленным взором появляется Охотник в маске, в ушах звучат истории леди Арианы. Магическая энергия обжигает, будто кислота, требуя выхода. Дом дрожит: земля под ним трясется.

– Может, присядешь? – Морган тянется ко мне, но я пячусь от нее. Останавливаться нельзя, ведь тогда я сломаюсь, разобьюсь, как стекло. – Морган со вздохом поворачивается к Джемме. – Точно не знаю. По идее, последнюю группу Охотников Совет уничтожил… когда? Еще в шестидесятых? Но они, похоже, законспирировались. Не представляю, что заставило их выйти из подполья, но какая-то причина, конечно, была.

Джемма берет подушку и подкладывает под сломанную ногу.

– И что? Они теперь ведьм выслеживают? Сколько человек они уже убили? – Ее слова пробивают во мне броню, и я шумно втягиваю воздух. – Прости, Ханна!

Киваю, но слезы жгут глаза. Я глушу, глушу, глушу свое чувство. Загоняю его подальше. Руки трясутся. Фотографии на стенах гремят.

– Хватит, Ханна! – Секунду спустя Морган встает у меня на пути. Она прижимает ладони к моим щекам, и наши лбы соприкасаются. – Нужно отдышаться.

– Не могу.

– Давай я помогу тебе. – Морган снимает кольцо и тянется за булавочкой. – Ты разрешишь?

Укол страха чувствуется, но Морган я доверяю. Дождавшись моего кивка, она колет мой палец и аккуратно вытирает кровь.

Накатывает волна онемения, по щекам текут слезы: впервые после пожара я делаю по-настоящему глубокий вдох.

– Можно ничего не делать, – шепчет Морган. Ее магическая сила гудит у меня в венах. – И не говорить о нем.

Голова становится пустой, пульс сразу замедляется. С судорожным вдохом легкие наполняются воздухом. Дом перестает вибрировать.

Каким-то чудом ко мне возвращается дар речи.

– Нет, не могу. Мы должны его остановить.

«Точнее, именно я». Морган подводит меня к кушетке, и я тону в подушках. Пусть подруги помогут мне найти Охотника, а расправлюсь я с ним сама.

Ставить под удар чужие жизни я больше не намерена.

– Как мы его вычислим? – спрашивает Джемма.

– Это самое сложное: задача почти неразрешимая. – Морган скребет затылок. – Ханна уже слышала, что меня угораздило встречаться с Охотником.

– Что?! – От шока голос Джеммы кажется неестественно высоким.

Морган кивает.

– Найти Охотника трудно, но вполне реально. Вычислить его проще всего, когда он втирается к ведьме в доверие. Он должен удостовериться, что его объект – ведьма, прежде чем… сделать свое дело.