Эти Золотые короли

– Лучше тебе не лезть ко мне, богатенький мальчик. Поверь мне, ты этого не хочешь. Особенно сегодня, – предупреждает он.

Только вот тут он ошибается. Именно этого я и хочу – закончить то, что мы начали, когда он заявился в «Сайпресс Преп». Я подхожу вплотную, готовый на него навалиться, и Рикки отталкивает меня. И только когда маленькая фигурка Джосс вклинивается между нами и таким образом разнимает, я снова прихожу в себя.

– Та-а-ак… Я за то, чтобы все успокоились и вспомнили: мы здесь для того, чтобы позаботиться о Блу, – вмешивается она, кладя одну руку на грудь Рикки, а другую – на мою.

Я не забываю, зачем мы здесь, но, как обычно, когда дело касается Рикки, мой мозг затуманивается яростью. Я вновь задаюсь вопросом: что Саутсайд вообще нашла в этом бешеном придурке? И тут меня осеняет. Наверное, то же самое, что и во мне, – безумие, откликающееся на ее собственное.

Я отступаю и снова направляюсь к двери, решив постучать во второй раз. Честно говоря, все, чего я хочу, – это войти и убедиться, что с ней все в порядке. Я пришел сюда не ради разборок с Рикки. Однако когда он протискивается мимо, попутно задевая меня плечм, то в очередной раз испытывает мое терпение. Но ничто так не действует мне на нервы, как то, что он достает из кармана связку ключей. И только когда он вставляет один из них в замок, я принимаю действительность.

У этого козла есть ключ.

К дому моей девочки.

Я делаю шаг к нему, решив, что сегодня – прямо здесь и сейчас – Рикки Руиз потеряет все свои зубы, но три пары рук хватают меня за плечи.

– Сейчас не время, – тихо повторяет Стерлинг у моего уха.

Кипя от злости, я смотрю вправо и ловлю его взгляд. Стерлинг качает головой, призывая меня не поддаваться порыву, зная, сколько дерьмовых чувств разъедает меня изнутри.

– Сосредоточься на Саутсайд, – тихо добавляет он.

Заявление короткое, но отрезвляющее: мое нахождение здесь не имеет никакого отношения к ее бывшему, который, похоже, никак не может запомнить свое гребаное место. Черт возьми, произошедшее даже не имеет никакого отношения ко мне. Единственный человек, который сейчас важен, – это она.

Я придерживаю язык, когда ключ поворачивается, и начинаю еще больше ненавидеть этого придурка, когда входная дверь распахивается. Затем, как только щелкает выключатель, гостиную освещает единственная настольная лампа. Не слышно абсолютно никаких звуков, кроме шума крови в ушах и учащенного сердцебиения.

Ее здесь нет.

Ее, черт возьми, здесь нет.

Если бы я увидел Саутсайд выходящей из внедорожника моего отца несколько недель назад, то немедленно решил бы, что прав насчет нее. Убедился бы, что она одна из его пассий. Но теперь, когда я знаю, что Блу на такое дерьмо не способна, улики все больше указывают на то, что Вин – лжец.

– Может, она сбежала, – предполагает Стерлинг, как раз в тот момент, когда я начинаю впадать в панику.

– Ее машина припаркована снаружи, – замечаю я.

Джосс оглядывается по сторонам, размышляя.

– Возможно… она ушла пешком?

На улице мороз и идет сумасшедший снег, но, если Блу была в бешенстве, погода ее, вероятно, не остановила бы.

– Я проверю ее комнату, – утверждает Рикки.

– Нет, я справлюсь.

Я хлопаю его ладонью по груди, когда он пытается пройти мимо. От него волнами исходит ненависть, и невозможно не заметить, как его взгляд медленно поднимается от того места, где только что лежала моя рука, к моему лицу. Он смотрит с вызовом, и будь я проклят, если прогнусь перед ним.

Нравится ему это или нет, но если кто-то из нас и пойдет по коридору в спальню Саутсайд, то это буду я.

Один.

Я не жду, пока он ответит, и направляюсь в спальню Блу. Не включив свет в прихожей, иду вперед, и тут под подошвой ботинка хрустит стекло. Быстро соображаю, откуда оно: разбитое зеркало, криво висящее на стене. Рядом на стене огромная дыра, которой, как я знаю, прошлой ночью не было.

Чтобы понять, что тут произошло, доказательств недостаточно. Я ускоряю шаг, даже не стыдясь того, в каком отчаянии нахожусь.

Я распахиваю дверь спальни и включаю свет, ощущая, как сердце начинает биться быстрее. Но лишь убеждаюсь, что в комнате пусто. Но… не совсем. Рядом с кроватью стоят три чемодана. Два из них почти лопаются по швам, а последний полуоткрыт, и с одной стороны свисает одежда.

Как будто она в спешке схватила все, что могла, готовясь сбежать.

Что, черт возьми, сказал ей этот мудак?

– Она пропала. Мы должны найти ее, – торопливо говорю я, стараясь не паниковать, когда возвращаюсь к остальным в гостиную. Я не рассказываю им ни о чем, что видел, – ни о собранных сумках, ни о разбитом зеркале.

Все явно обеспокоены, но только у одного уровень паники хотя бы приблизительно соответствует моему – у Рикки.

– Я позвоню Джулс, – быстро говорит он, уже набирая номер.

– А мы проедемся по кварталу, поищем ее, – предлагает Дэйн.