Этичный убийца

«Кордоба» остановилась возле магазина, и Бобби вылез из машины. Двигатель продолжал работать, и по округе разносился проникновенный голос Билли Айдола, певшего про глаза без лица. Бобби осклабился и отошел за машину. Он распахнул багажник одним движением руки, будто фокусник на сцене. Его голубая рубашка была наполовину расстегнута, а штаны залиты чем-то вроде газированной воды.

– Ну что, надеюсь, ты не только на посылках у Игрока бегал, но и деньги зарабатывал?

Я покачал головой:

– Я продулся.

Бобби закусил нижнюю губу.

– Но я же отправил тебя в лучшие кварталы. Места беспроигрышные – если ты там был, конечно.

– Я почти весь день там проторчал. Просто у меня ничего не вышло.

– Ага, понятно.

– Послушай, ведь я же не специально продулся, – неискренне оправдывался я.

– Так что же произошло?

Я пожал плечами:

– Не знаю. Не повезло.

– Лемми, невезения не бывает. Человек сам кузнец своего счастья.

Бобби посмотрел на меня очень серьезно: я никогда прежде его таким не видел. Я понял, что он не желает слушать меня. Он печально покачал головой и захлопнул багажник.

– Ладно, ребята, все с вами ясно. Вы орудуете у меня за спиной, хотите надуть меня – вот чем вы занимаетесь. Садись в машину.

Мне пришлось сесть позади вместе с огромным и вонючим Скоттом. Когда мы заберем Кевина, Скотт ни за что не захочет подвинуться, а значит, я окажусь зажатым между ними, и всю дорогу до мотеля мне придется сидеть рядом со Скоттом и вдыхать вонь его немытого тела. И все же я мог успокоить себя тем, что скоро все это закончится, ведь завтра мой последний рабочий день, а в понедельник утром Бобби посадит нас в машину и повезет домой. По пути мы ненадолго остановимся, чтобы еще немного походить от дома к дому, и к двум или трем часам дня во вторник я уже буду у себя. Мне никогда уже не придется продавать книги. Так что еще два захода – и я свободен.

В колонках бряцала мелодия группы «Дженезис», и я постарался сосредоточиться на музыке. Я где-то читал, что когда очень сильно болит голова, от боли можно избавиться, если сконцентрироваться на какой-нибудь другой части тела. Именно это я и попытался сделать: я решил, что если вслушиваться в песню «Дженезис» и сосредоточиться на голосе Фила Коллинза, то, возможно, вонь Скотта не будет доставать меня так сильно.

– Держу пари, ты сегодня продулся, – раздался с переднего сиденья голос Ронни Нила. – А вот я – нет, у меня – двойная взятка!

Я ждал, что Бобби прикажет ему попридержать язык, ведь обсуждать результаты прошедшего дня в машине было не положено, – но Бобби промолчал. Он просто крутил баранку и смотрел прямо перед собой.

– Почему ты не отвечаешь? – спросил Ронни Нил.

Скотт пихнул меня локтем под ребра.

– По-моему, кое-кто задал тебе вопрос, – сказал он и почесал прыщ, цветущий у него на носу.

Но я все равно ничего не ответил: я молча сидел и копил злость.

– Так ты продулся или нет? – спросил Ронни Нил. – Ты же вроде неплохо понимаешь по-английски?

– Ты же знаешь, что нам не положено это обсуждать.

– Что-то я не слышу, чтобы Бобби жаловался.

Я выдержал паузу, давая Бобби возможность высказаться, но он опять промолчал.

– Нам не положено об этом говорить, – повторил я.

– Черт, детка! Ты слишком много думаешь о том, что тебе положено делать, а что нет. Лично я собираюсь отпраздновать свою победу. Двойная взятка – вот здорово! Вместе с премией я сегодня заработал целых шестьсот долларов! Так что я, пожалуй, даже девчонку сниму.

– Супер! – сказал Скотт.

– Что – супер? – одернул приятеля Ронни Нил. – Радуешься, что твой друг снимет себе девчонку? Уж тебе-то ничего не светит. Кто захочет трахаться с жирным шепелявым хреном вроде тебя?

Скотт только рассмеялся в ответ.

– Как думаешь, за сколько баксов Читра согласится со мной перепихнуться? – спросил Ронни Нил. – Ну за сколько, скажи?

– Да я думаю, она и так согласится, – ответил Скотт. – Говорят, эти индианки только и думают, с кем бы потрахаться. Это все от точек, которые они на лбу носят. У нее, правда, нет точки, но все равно один хрен.

– Захлопни хлебало! – ответил Ронни Нил. Но, подумав немного, добавил: – Да, это уж точно – только и думают, с кем бы потрахаться. Я тоже об этом слыхал.

Когда мы подъехали к мотелю и выбрались один за другим из машины, Бобби придержал меня, положив руку мне на плечо. Он посмотрел вслед Скотту и Ронни Нилу, за которыми добродушно проковылял Кевин, отчаянно пытавшийся принимать участие в общей беседе и, казалось, не замечавший, что Ронни Нилу и Скотту плевать на него с высокой колокольни.

– Подожди минутку, – сказал Бобби, – я хочу с тобой поговорить.

Я вздохнул.

– Извини. Завтра я постараюсь не подвести, – сказал я, прекрасно понимая, что вру. Завтра я снова продуюсь, потому что даже не попытаюсь ничего продать.

– Не в том дело, – ответил Бобби. – Я хочу знать, что происходит между тобой и Игроком.

Если бы не темнота, Бобби заметил бы, как я испугался.

– Ничего не происходит, – сказал я, стараясь подобрать слова, которые бы его убедили и успокоили, так чтобы ему и в голову не пришло обсуждать эту тему с самим Игроком.