Этика. Мудрость – самая точная из наук

Сверх того, с понятием преступления связаны понятия произвольности, преднамеренности и понятие того, что ему по времени предшествует, ибо кто вследствие чего-либо испытанного им вредит другому и отвечает ему тем же самым действием, того не считают человеком, поступающим несправедливо. Человек же, который сам себе наносит ущерб, в одно и то же время и действует, и страдает. К тому же вышло бы, что он по доброй воле испытывает несправедливость. Сверх всего, ни один человек не может поступать несправедливо, не впадая в какую-либо частичную неправильность: никто не совершает прелюбодеяния с собственною женой, или никто не совершает грабежа в собственном доме, или никто не ворует собственных денег. Но вопрос о том, может ли кто нанести себе несправедливость, уже окончательно решается определением, данным относительно добровольного испытывания несправедливости. Ясно также, что то и другое дурно, как испытывать несправедливость, так и наносить несправедливость, ибо одно означает иметь менее, а другое – имеет более чем середину (которая в области медицины соответствует здоровью, а в области гимнастики хорошему телосложению). Однако поступать несправедливо хуже, ибо преступление сопряжено с порочностью и всегда заслуживает хулы и притом сопряжено с окончательной и безотносительной порочностью или, по крайней мере, близко к ней (так как не все произвольное сопряжено с преступлением). Напротив того, терпеть несправедливость не предполагает ни порочности, ни преступности. Итак, испытывание несправедливости как таковое есть меньшее зло; ничто, однако, не мешает ему быть в известном случае и большим злом, но наука не заботится об этих различиях и называет воспаление легких болезнью более тяжкой, чем вывих ноги, хотя может случиться наоборот, например, если споткнувшийся вследствие своего падения попадет к неприятелю и будет убит. Говоря же метафорически и играя синонимами, можно сказать, что хотя и нет справедливости [обязанностей] всего человека относительно себя, но есть обязанность некоторых частей его относительно других; при этом имеется в виду не весь объем понятия прав, а лишь право господина над рабами и отца над семьей.

Говоря, таким образом, о справедливости, мы различаем часть души разумную от неразумной. Ввиду этого деления принимают преступления против самого себя, ибо возможно в этом случае, что человек страдает от собственных страстей; и здесь следует предположить известного рода правовые отношения, какие существуют между правящим и повинующимся.

Таким образом, определены справедливость и другие этические добродетели.

Книга VI Дианоэтические добродетели. Наука. Искусство. Практичность. Разум. Мудрость. Добрый совет. Рассудительность и безрассудство. Осмысленность. Изобретательность

§ 1. Мы ранее сказали, что следует избирать середину, а не избыток и не недостаток; середину и предписывает истинный разум. Это-то мы и разберем теперь. Как во всех рассмотренных приобретенных свойствах души, так и в остальных существует известного рода цель, к которой разумный человек стремится или от которой уклоняется; точно так же существует известного рода определение середины, которая, как мы сказали, находится между избытком и недостатком и которая сообразна с истинным разумом (κατά τον ορ&όν λ&γον). Но мысль, высказанная таким образом, хотя и верна, однако отнюдь не ясна, ибо во всех других занятиях, относительно которых существует наука, мысль будет верна, если сказать, что следует заниматься не очень много, и не очень мало, и не очень лениво, а придерживаясь середины и истинного разума. Но человек, владеющий только этим правилом, ничего большего и не знал бы, как, например, не знал бы, чем следует лечить тело, если б ему кто-либо сказал: тем следует лечить, чем предписывают врачебное искусство и те лица, которые им обладают. Поэтому-то необходимо, чтобы высказанная мысль была не только верна по отношению к приобретенным душевным свойствам, но необходимо также определить понятие истинного разума и его границы.