Этимологии. Книги I–III: Семь свободных искусств

При помощи же музыки так ищешь [средние] числа: возьмешь крайние, например VI и двенадцатерицу, посмотришь, на сколько единиц XII превосходит VI, то есть на VI единиц, возводишь [это последнее число] в квадрат: шесть раз по шесть дают XXXVI. Сложишь те первые крайние, VI и XII, вместе получится XVIII. Разделишь тридцать шесть на восемнадцать, получится двоица. Его прибавишь к меньшему крайнему, то есть к шестерке, получится VIII, и это будет среднее [гармоническое] между VI и XII.[545] Вот почему VIII превосходит VI на две единицы, то есть третью часть от VI, и XII превосходит VIII на IV единицы, то есть [свою] третью часть. На какую, следовательно, часть оно превосходит, на такую и его превосходят.

(2) И подобно тому, как в мире это отношение (ratio) является из обращения [небесных] сфер, так и в микрокосме во всем, не только в голосе, оно пребывает, так что не существует человека без этого совершенства, обходящегося без музыки. В том же музыкальном совершенстве состоят еще и стихи, в арсисе и тесисе, то есть в повышении и понижении [голоса].

Титул IV. Об астрономии [546]

Глава XXIV. Об имени астрономии

Астрономия (astronomia) есть закон звезд (astrae), который исследовательским способом касается движений созвездий (sidera) и [их] фигур и обращения светил (stellae)[547] вокруг себя и вокруг Земли.

Глава XXV. Об изобретателях ее

Первыми астрономию изобрели египтяне. Об астрологии же и о наблюдении за временем рождения первыми стали учить халдеи. Автор Иосиф утверждает, что Авраам наставил египтян в астрологии[548]. Греки же говорят, что это искусство было впервые выдумано Атлантом потому, что он, говорят, поддерживал небо. Но кто бы он ни был, побуждаемый движением неба и рассудком души, он при помощи смены времен, при помощи неизменных и определенных движений светил, при помощи размеренных величин интервалов рассмотрел некие размеры и числа, которые он нашел, связывая [их] с астрологией, определяя и отделяя по порядку.

Глава XXVI. О наставниках ее

Хотя на обоих языках об астрономии разными [людьми] написаны свитки, среди них, однако, у греков выдающимся считается Птолемей, царь александрийский[549]: ведь он установил правила, по которым находят движение светил.

Глава XXVII. О различии астрономии и астрологии

Между астрономией и астрологией есть некоторое различие. Ведь астрономия охватывает обращение неба, восходы, заходы и движения созвездий, или по какой причине они так называются. Астрология (astroligia) же — [наука] частично природная, частично суеверная[550]. Природная — когда следует движениям Солнца и Луны или определенным по времени положениям светил. Суеверная же есть та, которой следуют звездочеты (mathematici), которые гадают по светилам и которые также распределяют двенадцать небесных знаков [Зодиака] по отдельным частям тела и души[551], и пытаются по движению созвездий предсказывать гороскопы (nativitates) и нравы людей.

Глава XXVIII. О смысле астрономии

Смысл (ratio) астрономии заключен в многом. Ведь она определяет, что́ есть мир, каково положение и движение [небесных] сфер, что́ есть небесные ось и полюса, каковы области неба, что есть движение Солнца, Луны и звезд, и прочее.

Глава XXIX. О мире и его имени

Мир (mundus) есть то, что состоит из неба, земли и моря, окруженных созвездиями. И он потому назван миром, что всегда находится в движении (motus); ведь никаким его частям не дано находиться в покое.

Глава XXX. О форме мира

Форма [земного] мира описывается так. Ведь каким образом мир поднимается к северной области, таким склоняется к южной. Голова его и как бы лицо — это восточная область, а задняя часть — северная[552].

Глава XXXI. О небе и его имени

Философы говорят, что небо (caelum) круглое, вращающееся и пламенное. И называется оно этим именем потому, что оно имеет оттиснутые значки светил как на чеканной (caelatum) вазе. (2) Ведь Бог усыпал его яркими светильниками, и поставил светящиеся Солнце и, конечно, диск Луны, и украсил его сверкающими значками искрящихся звезд. А по-гречески оно называется ουρανός [от] απὸ του̂ ὁράσθαι, то есть «от ви́дения»[553], потому что воздух прозрачен и более чист для созерцания.

Глава XXXII. О положении небесной сферы