Читаем Этнокультурные регионы мира полностью

Важную роль в формировании этнической картины юга Сибири сыграли монгольские завоевания. Часть тюркоязычных племен была оттеснена на север (предки якутов), другие откочевали на запад, в казахские и приуральские степи. Некоторые монгольские группы осели на юге Сибири, вокруг Байкала, где стали смешиваться с их предшественниками на этих землях – тюрками и тунгусами. Так постепенно сложился бурятский народ, монгольский по языку, но перенявший и сохранивший название одной из групп тюркских племен. В этногенезе тувинцев также приняли участие древние тюркские племена Центральной Азии и ассимилированные ими монголоязычные группы. В составе хакасов смешались тюркские (енисейские кыргызы), кетские (арины, коты) и самодийские (маторы, камасинцы и др.) компоненты.

У большинства народов, живущих в степных пространствах юга Сибири, сложилось кочевое скотоводство монгольского типа с круглогодичным содержанием скота на подножном корму и сменой пастбищ. Восточные буряты разводили лошадей, овец и верблюдов. Основу хозяйства западных тувинцев вплоть до середины ХХ в. составляло кочевое скотоводство. Разводили мелкий и крупный рогатый скот, в том числе яков (в высокогорных районах на западе и юго-востоке республики), а также лошадей и верблюдов. Традиционным занятием хакасов также было полукочевое скотоводство: лошади, крупный рогатый скот и овцы. Поэтому хакасы называли себя «трехстадным народом». Весь скарб при кочевках перевозился на лошадях и верблюдах, а домом служила войлочная юрта с коническим верхом на каркасе из разборных решеток. Скотоводы занимались выделыванием кож, катанием войлоков, ткачеством, свиванием арканов и изготовлением конской сбруи. Пища, как и у всех скотоводов, была в основном молочной, мясо употреблялось не каждый день. Традиционным напитком кочевников был айран (скисшее молоко) и наряду с ним чай.

У западных бурят, а также у хакасов, важное место в хозяйстве занимало земледелие. Основной посевной культурой был ячмень. Весной и в начале лета женщины и дети выходили на поиски съедобных кореньев, которые мололи на ручных мельницах, из муки делали молочные каши, пекли лепешки. Осенью подтаежное население Хакасии выезжало на сбор кедрового ореха. Важную роль для хакасов и западных бурят играла охота, а на Байкале – еще и рыболовство. Охотники жили в конических шалашах из покрытых корой лиственницы жердей, а земледельцы – в рубленых из бревен многоугольных юртах.

Своеобразное сочетание традиционных занятий сложилось у восточных тувинцев-тоджинцев, кочевавших в горной тайге Восточных Саян: охота и оленеводство. Охота на диких копытных должна была обеспечить мясом и шкурами семью в течение всего года, а пушной промысел носил преимущественно товарный характер и велся поздней осенью и зимой (основные объекты охоты: марал, косуля, лось, дикий олень, соболь, белка.

Языки, религия, культура

Буряты говорят на бурятском языке монгольской группы алтайской языковой семьи. Как и другие монголы, буряты использовали старомонгольский алфавит, созданный на основе уйгурской графики. Большая часть бурят (восточные) пользовалась этой письменностью до 1930 г. Хакасский язык относится к тюркской группе языков. Базой литературного языка являются сагайский и качинский диалекты. В лексике имеются монголизмы, русизмы и незначительное количество арабских и персидских элементов. Тувинский язык также относится к тюркской группе. С 1926 г. он имел письменность на основе кириллицы, с 1929 г. – на основе латиницы, с 1939 г. – снова на основе кириллицы.

В XVII–XVIII вв. забайкальские буряты и тувинцы принял буддизм в форме ламаизма. Распространение буддизма способствовало приобщению к буддистской литературе и образованию. К началу XX в. в Бурятии действовали более тридцати дацанов, в Туве – около двадцати, а число лам исчислялось тысячами. Хакасы и западные буряты в XVIII–XIX вв. были обращены в православие.

Традиционные общинные праздники народов юга Сибири связаны с годовым циклом хозяйственных работ у скотоводов и земледельцев, отмечались также семейно-бытовые (свадебный цикл, рождение ребенка, стрижка волос) и религиозные праздники. На праздниках устраивались спортивные состязания: бега, конные скачки, стрельба из лука, борьба. Музыкальное народное творчество представлено песнями, частушками. Особое место в тувинской музыкальной культуре занимает горловое пение, в котором выделяют четыре разновидности и соответствующие им четыре мелодических стиля.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сериал как искусство. Лекции-путеводитель
Сериал как искусство. Лекции-путеводитель

Просмотр сериалов – на первый взгляд несерьезное времяпрепровождение, ставшее, по сути, частью жизни современного человека.«Высокое» и «низкое» в искусстве всегда соседствуют друг с другом. Так и современный сериал – ему предшествует великое авторское кино, несущее в себе традиции классической живописи, литературы, театра и музыки. «Твин Пикс» и «Игра престолов», «Во все тяжкие» и «Карточный домик», «Клан Сопрано» и «Лиллехаммер» – по мнению профессора Евгения Жаринова, эти и многие другие работы действительно стоят того, что потратить на них свой досуг. Об истоках современного сериала и многом другом читайте в книге, написанной легендарным преподавателем на основе собственного курса лекций!Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им. М.А. Литовчина, ведущий передачи «Лабиринты» на радиостанции «Орфей», лауреат двух премий «Золотой микрофон».

Евгений Викторович Жаринов

Искусствоведение / Культурология / Прочая научная литература / Образование и наука
Бить или не бить?
Бить или не бить?

«Бить или не бить?» — последняя книга выдающегося российского ученого-обществоведа Игоря Семеновича Кона, написанная им незадолго до смерти весной 2011 года. В этой книге, опираясь на многочисленные мировые и отечественные антропологические, социологические, исторические, психолого-педагогические, сексологические и иные научные исследования, автор попытался представить общую картину телесных наказаний детей как социокультурного явления. Каков их социальный и педагогический смысл, насколько они эффективны и почему вдруг эти почтенные тысячелетние практики вышли из моды? Или только кажется, что вышли? Задача этой книги, как сформулировал ее сам И. С. Кон, — помочь читателям, прежде всего педагогам и родителям, осмысленно, а не догматически сформировать собственную жизненную позицию по этим непростым вопросам.

Игорь Семёнович Кон

Культурология