Это Америка

— Поверьте, я знаю, о чем говорю! — не отступал журналист. — В начале литературной карьеры нужно иметь соавтора — интерпретатора. Издатели знают меня и возьмут с моим именем любую книгу: я уже издал два бестселлера. С моей помощью и ваш роман станет бестселлером, вы получите миллионы. А потом уже все, что напишете, будут издавать без вопросов.

Алеша знал, что в США действительно издают книги, в которых указано «при помощи такого-то». Может, действительно есть смысл подумать об этом? А журналист горячо настаивал:

— Давайте заключим контракт и начнем работать. У меня есть хороший юрист, он составит договор, мы подпишем его, и через полгода — год вы будете миллионером.

Что-то подозрительно много и настойчиво он обещал и слишком высоко парил. Белье как раз высохло, Алеша вытащил его из сушки и сказал:

— Спасибо, я подумаю.

Дома он рассказал о встрече Лиле. Она возмущенно воскликнула:

— По — моему, он дурак и жулик. Незачем нам с ним связываться.

Соседа звали Хаим Айзенберг. Он оказался очень назойливым, звонил и заходил, а однажды зазвал Алешу с Лилей к себе. У него были еще гости, угощение, и он с удовольствием представлял всем Алешу:

— Знаменитый русский писатель, мы вместе пишем роман. Это будет бестселлер.

Лилю эта болтовня злила, она хмурилась, а Алеша только посмеивался, а потом попросил его:

— Покажите мне ваши книги.

Это оказались книги из серии «Сделай сам» под названиями: «Как стать самому себе электриком» и «Как стать самому себе строителем». Алеша поразился: что же это за литература, какой же он писатель?..

Но однажды Айзенберг опять зазвал его к себе, и на этот раз там была только одна супружеская пара:

— Это мои юристы, муж и жена Гудманы. Они составили проект нашего договора. Давайте подписывать и начнем работу.

Проект оказался на двадцати страницах, был написан профессиональным юридическим языком, который трудно понять с первого чтения. Юристы заявили:

— Мы его сделали именно под вас. Лучших условий соавторства вам никто не предложит.

Айзенберг добавил:

— Вы не сомневайтесь, я просил, чтобы ваши интересы были на первом месте.

От такого напора подозрения Алеши только укрепились.

— Я еще ничего не решил. Возьму договор домой и прочитаю.

— Как хотите, вы имеете на это право.

Дома Алеша начал внимательно штудировать текст. Оказалось, что хотя его имя будет стоять первым, но Айзенберг получит 55 % гонорара и Алеша не имеет права больше ничего издавать без его соавторства до конца жизни. Что?! Алеша поразился такому беззастенчивому грабежу.

— Какой паршивец! — возмутилась Лиля. — Я говорила тебе — не связывайся с ним.

Юрист позвонил на следующий день, спросил, подписан ли договор. Алеша ответил, что пока читает его. Сразу следом за ним позвонил Айзенберг:

— Алеша, мы теряем ценное время. Подписывайте договор и начнем работать.

Его неприкрытое нахальство возмутило Алешу, он сухо ответил:

— Я не согласен с условиями договора и хочу показать его своему юристу.

— Что вас не устраивает?

«Не устраивало» столь многое, что Алеша не ответил, положил трубку и написал Айзенбергу резкое письмо. На другой день он показал договор и письмо Элану Графу. Тот прочитал, уточнил:

— Ты ничего не подписывал? — и улыбнулся: — Ты молодец. Это типичный окололитературный жулик. Ему надо отказать, но твое письмо звучит слишком резко, не советую отправлять его. Он обозлится и засудит тебя.

— Как он может судиться со мной, если сам хотел ограбить меня?

— Алеша, американское общество называют litigious society — общество сутяг. Все подают друг на друга в суд. Он будет доказывать, что потратился, принимая тебя дома, что заплатил юристам за проект договора, что провел с тобой слишком много времени и потерял на этом деньги.

— Ну и пусть доказывает, я же его не просил.

— Нет, с таким жуликом надо быть осторожнее. Я ему напишу сам, и он сразу отстанет.

Айзенберг действительно написал Алеше письмо о том, что потратился на него, и потребовал десять тысяч, но после ответного письма Элана замолчал. Позже при редких встречах Алеша просто отворачивался от него, а Лиля сверлила презрительным взглядом.

35. Неожиданное предложение

По пятницам Каплановские курсы закрывались рано, с заходом солнца евреям полагается молиться — начинается шаббат. Хотя сам Каплан верующим не был и слушатели его тоже в основном религиозностью не отличались, но еврейский бизнес в Нью — Йорке соблюдал традиции. Поэтому Лиля приходила домой раньше. Как-то раз мимо нее проехала и остановилась у обочины большая машина, из нее послышался знакомый голос:

— Доктор, садитесь, подвезу.

Лиля с удивлением узнала часовщика Исаака Капусткера, бывшего соседа по гостинице.

За рулем он выглядел очень самодовольным. Она села рядом.

— Поздравляю — у вас очень хорошая машина.

— Ха, это разве машина? — усмехнулся он. — Это старая колымага. На днях я покупаю себе совсем новую, а эту отдам жене.

— Значит, ваши дела пошли в гору?