Это было давно

Спорить ему теперь было не с кем – Антон служил в в армии где-то на юге. Изредка от него приходили короткие письма – жив-здоров, не волнуйтесь.

А после Октябрьской революции письма вообще перестали приходить. Мама очень нервничала. Она говорила, что сейчас больше всего беспокоится за Антона, потому что царской армии больше не существовало. Тогда где же теперь Антон?

Всё разъяснилось несколько месяцев спустя.

Однажды вечером в дверь позвонили.

Прислуги в квартире больше не осталось ─ мадам Жюли уехала к себе в Париж, как только Дениска поступил в кадетский корпус, а кухарка Глаша с Аришей заявили, что они теперь свободные женщины и не собираются больше батрачить на господ.

Открыл дверь Денис. Но там никого не оказалось, только на пороге лежала записка:

За меня не волнуйтесь.

Я сейчас на Дону. Участвую в формировании Белой армии. Буду бороться с большевиками до конца.

Ваш Антон

В комнате повисло тяжёлое молчание, которое прервала Алёна.

– А кто такие большевики? – спросила она.

– Ну, наверное, это рабочие и крестьяне – их же больше, чем таких, как мы, – подумав немного, ответил Денис.

И тут отца прорвало:

– Что за ерунду ты несёшь? – закричал он. – Большевики – это люди, которые борются за всеобщее счастье! А такие, как наш Антон, им мешают!

– Не смей так говорить о нашем сыне! – неожиданно повысила голос мама, – он защищает всё, что нам было дорого! А твои лозунги – просто пустые слова. Где эта твоя хвалёная свобода? Посмотри, что творится вокруг! Скольких наших знакомых уже арестовали только за то, что они когда-то были приличными людьми и служили России. Уже только в нашем подъезде пустуют три квартиры. Так скоро и до нас доберутся!

С этими словами она вышла, громко хлопнув дверью.

Вслед за ней ушёл и отец.

Дети остались одни. Они были потрясены – раньше родители никогда не ссорились.

– И кому нужна такая революция? – воскликнула Саша. – Всё стало только хуже! Вспомните, как хорошо мы жили раньше. Работали, учились, летом выезжали на дачу. А сколько друзей у нас было! Где они все? У кого-то арестовали родителей, кто-то уехал неизвестно куда…

– Вот именно, – подхватила Алёна. – А какие весёлые праздники у нас были! Пасха, рождество… Помните, как папа любил наряжать ёлку? Она у нас всегда была самая красивая! А теперь только бубнит: свобода, свобода… Что это за свобода такая? Где она?

– Как это где? – вступил в разговор Денис, – вот у нас уже сколько времени нет занятий! Гимназия и кадетский корпус закрылись и вряд ли вообще откроются. Полная свобода и есть!

Все замолчали.

И вдруг раздался звонок в дверь.

На пороге стоял Олег.

Почему-то стало уже привычным, что он приносил только плохие новости. Поэтому сейчас три пары глаз испуганно смотрели на него.

– Что-нибудь с Антоном? – прошептала Саша.

– Пока нет. Можно войти?

Теперь Олег работал в милиции, которая пришла на смену полиции.

Его охотно приняли и сразу же назначили начальником отдела по борьбе с бандитизмом. Потому что после победы революции бандитов совсем не стало меньше, а у Олега был большой опыт.

– Я принёс плохие новости, – сказал он.

– Кто бы сомневался, – хмыкнула Алёна.

– Дело в том, – продолжал Олег, не обращая на её слова внимания, – что сегодня утром на столе у начальника московской милиции я увидел приказ об аресте вашего отца. Каким-то образом стало известно, что Антон воюет в белой армии.

– Теперь папу расстреляют? – дрожащим голосом спросил Денис.

Всем уже было известно, что большевики особо не церемонились с теми, кто воевал против них. В стране шла гражданская война – красные воевали с белыми, и обе стороны жестоко расправлялись со своими врагами.

– Если вы немедленно уедете из Москвы, я думаю, вам ничего не будет грозить. Сейчас в милиции такой беспорядок с документами, что в другом городе вряд ли станет что-нибудь известно об этом приказе. Вам есть куда уехать?

– Если только к бабушке, на Украину… – пожав плечами, ответила Алёна.

Прощай, Москва

Бегство из Москвы было поспешным. Ребята передали родителям всё, что рассказал Олег, и наскоро собрав всё самое необходимое, они покинули Москву.

Когда вещи уже были погружены на извозчика, Алёна вдруг бросилась обратно. Уже по дороге на вокзал, она незаметно достала из кармана и показала Саше маленькую чёрную коробочку, в которой лежало яйцо Фаберже.

Саша ахнула:

– Ну конечно же! Как же мы могли о нём забыть? Какая же ты молодец!

Теперь вся эта история казалась такой далёкой! О ней напоминала только эта чудесная шкатулка, которую они так и не решились отдать. Собственно, теперь вообще уже было непонятно кому отдавать – полиции больше не существовало, а Платон Савельич уехал в Париж.

Они проехали Тверской бульвар и выехали на Страстную площадь. Здесь всё было по-прежнему: о чём-то размышляя, стоял Пушкин, за ним сверкали купола Страстного монастыря.

– До свидания, Москва! До свидания, Александр Сергеевич! – закричал Дениска.