Это было...(СИ)

На краю кровати стояла юная дева о темных очах. Возвышаясь над сероволосым юношей, бросая порой грозные взгляды, она краснела и отворачивалась от своего товарища, недовольно вздыхала. Из-за подобных укоряющих вздохов парнишка отводил взгляд, и, пережидая эту бурю где-нибудь на полу, вновь переводил золотые глаза на лицо своей волчицы, пытаясь отыскать в темных омутах ее души прощение всем своим проступкам.

Но Агата молчала. Так ей было легче – строить из себя сердитую и обиженную. Она уже давно поняла – с Волком любое ее поведение позволительно, а быть спокойной она просто не могла. Агата чувствовала как щиплет жар ее щеки при виде мальчишки, а в груди что-то не дает дышать спокойно, и хоть смутные догадки уже терзали ее девичий рассудок, подсказывая причины возможного недуга, Красная шапочка держалась неприступной твердыней.

Волк молчал, хотя вопреки его обычно немногословной натуре хотел говорить. Но о чем?! Как ему заговорить о том, что чуть случайно уже не сказал сегодня утром? Тоже мне, хозяин леса! Да, с охотниками воевать или же лесом заправлять ему куда легче, чем совладать с этой непокорной девицей. Думай, хищник, думай – сокрушался хозяин леса.

Девушка подошла к краю кровати, намереваясь с нее соскочить. «Смотри, чтобы она оставалась на кровати», вспомнились Волку слова старой карги, и мальчишка кинулся исполнять ее поручение, уверенно перегородив Агате дорогу. И здесь началась их небольшая игра.

Шаг в сторону – шаг в сторону. Секунда, и вот… правила уже установлены. Шаг в другую сторону – шаг в другую сторону за ней. Шаг назад, а он стоит на месте, ведь впереди ее территория, огороженная скомканным одеялом. Она вновь упрямо шагает к краю кровати, заставляя его обежать половину комнаты и перегородить ей дорогу. Она фырчит, и идет к противоположному выходу со своего помоста, а он. Хм… Ловко перепрыгивает на другую сторону, на секунду перевоплотившись в зверя. Он едва улыбается своему такому ходу, дразня ее еще больше. Шаг влево – шаг влево. Шаг вправо – шаг вправо. Разбегается. Уж теперь она должна успеть… Хм. Ничего подобного. Еще бы чуть-чуть и угодила бы ему в лапы. Впрочем, это не самый обидный проигрыш. Шаг в сторону. Он упрям, а ей… Как бы ей не хотелось, ей это нравится, но во что бы то ни стало ей необходимо сохранять напыщенную строгость.

- Аргх-х-! – вновь шаг навстречу побегу. – Прекрати!

- Ты прекрати. – спокойно говорит Волк. – Мне сказали тебя сторожить.

- С каких пор ты стал сторожевой собакой?! – попытка его обмануть или обидеть.

- С тех пор, как ты моя волчица!

- Что?! – на секунду она замирает, не поверив его словам, а может наглости подобного заявления, о смысле которого она лишь смеет догадываться.

- А-а… Я-я имел в виду. С тех пор, как ты попадаешь в опасность.

- Не попадаю.

- Попадаешь, – упрямый и упрямая.

- Нет!

- Да. – вновь он запутал следы, и она едва не врезалась в него. Темная прядь пала на лицо девушки, подыгрывая Волку, и, рассердившись на такое предательство, Агата горделиво посмотрела на своего соперника.

- Кто сказал, что ты сам не опасен?! – воскликнула девушка, пожалев в следующую секунду о своих словах. В миг Волк ослабил свой натиск, глядя прямо в глаза Агаты. Этого он и боялся… Их игра прекратилась также внезапно, как и началась. Юноша посмотрел на какой-то сундук, затем также растеряно на резной бабушкин шкаф, вспоминая как воспользовался однажды его содержимым, а затем спросил, не поднимая на нее глаз.

- Ты... Ты боишься меня?

- Ты был сегодня злым! – рискнув продолжить эту беседу, она коснулась своих неприятных воспоминаний, а он. Что он мог поделать? Он же Волк. Как она этого не понимает. Человеческая самка...

- Зато, наверное, какой-нибудь Хюберт – добрый.

- Что? – Агата удивилась. Она ожидала его извинений, а не каких-то нелепых обвинений с участием господина Хюберта. – Причем здесь он?

- При том.

- Я не понимаю.

- При том, что смотрит на тебя как… Как…

- Как?

- Как не должен. Ты не его добыча!

- О чем ты вообще говоришь, Волк?

- Р-р-р... Ни о чем! – вот и запутался их разговор. – Можешь спрыгивать с кровати сколько угодно, из этой комнаты ты не выйдешь! – грозно рыкнул хищник, напугав Красную шапочку, ведь прежде голоса он на нее никогда не повышал.

- Ты не имеешь права! – заявила Агата, но ей не ответили. – Не имеешь!

Молча хищник стал хищником, и, перегородив единственный выход из комнаты, улегся на пол, уложив могучую голову на передние лапы. Взгляд его, устремленный куда-то в пустоту, потух. Он вновь почувствовал себя грозным Волком одиночкой, которого ненавидели люди, боялись другие волки, чувствуя в нем человеческую природу. Для него это было привычным, и все же… Он так надеялся на тот странный огонь бесстрашия, который всегда видел в ее глазах, но видимо и она… его боялась.

- Волк. – погрузившись в свои думы, он даже не услышал, как она его зовет. – Во-о-олк. Волк?