Это было в Одессе

Быть может, и Маршан и Гаввард, с согласия секретных отделов, попытались бы войти в соглашение даже с ненавистными им большевиками, устроить что-то вроде Брестского мира, если бы «правительство, расположенное в Москве», согласилось пойти на те требования, которые предъявляли капиталистические хищники.

Но радиобашни Кремля не уставали разоблачать планы мирового империализма, но кремлевские антенны не уставали оповещать мир о преступлениях банков Франции и Сити, но «правительство, расположенное в Москве», категорически отказалось продавать интересы пролетариата (а заодно и интересы России), который героически сражался на всем протяжении от Архангельска до Одессы за свою свободу и за мировую революцию.

Кроме того, настороженное внимание рабочих масс во Франции и в Британии, а также возбужденное состояние народов Востока, не давали возможности к такого рода предположениям.

И агенты Британии и Франции покупали Деникина, покупали зеленые банды, покупали акции и земли, одновременно ведя друг против друга ожесточенную войну.

Эта скрытная война велась с беспощадной жестокостью, и если бы Маршан мог уничтожить Гавварда, дружески ужинающего с ним в «Арлекине», то он сделал бы это не колеблясь. И он знал, что Гаввард сделал бы то же самое.

Но агентура давала мало сведений, и борьба велась скрытно.

Маршан давал несколько поручений Анне Ор; все эти поручения исполнялись киноактрисой, но приносили мало пользы. В свою очередь, полковник Гаввард допрашивал Анну Ор об исполнении некоторых заданий командования Его Королевского Величества, но и здесь было то же…

Двойной шпионаж измучил Анну Ор: эта женщина, знавшая раньше только съемки сентиментальных кинодрам и любовников, попала в сложное положение, из которого не видела выхода. Ее тяготение к Казарину, которого она любила безнадежной, последней любовью тридцатишестилетней женщины, о которой сказал поэт: «Последняя любовь, яркая, как румянец чахоточного…» – это чувство еще более усложняло положение Анны Ор.

В разговоре с полковником Гаввардом она призналась:

– Я вынуждена исполнить взятые на себя обязательства, но я жажду покоя, полковник… Я мечтаю о том времени, когда смогу вставать утром беззаботная, как прежде, зная, что мой день принадлежит мне и что моя ночь равна моему дню…

– Очень хорошо, – ответил сухо Гаввард, – идиллическое времяпрепровождение… Мы все мечтаем об этом…

Он улыбнулся, если можно это было назвать улыбкой:

– Но сейчас надо работать. Мисс, тройное вознаграждение за документы, уличающие того, кто произвел все эти действия, имевшие конечной целью нанесение вреда британской короне…

Язык полковника Гавварда приобретал в некоторых случаях точный стиль документов секретного отдела.

Анна Ор наклонила голову, под ее глазами лежала глубокая синева.

– Я делаю все, что могу, – сказала она.

– Да, – ответил Гаввард. – А что касается до этого Казарина и вашего отношения к нему…

Он улыбнулся улыбкой, которая привела бы в восторг любого жителя Сандвичевых островов:

– То это будет заслуженной наградой после тяжелой работы, не правда ли?

Анна Ор широко открыла глаза: она не думала, что Гаввард знает ее тайну. Но он знал. Поднявшись и взяв в руки стек, Гаввард добавил:

– Итак, я жду дальнейших сведений.

Почти то же говорил вчера Маршан…

Та же неуловимая рука, которая покончила с агентом Великобритании в гостинице «Бристоль», которая расстроила целый ряд планов британского командования и таких же планов французского, та же самая рука вскрыла портфель полковника Гавварда и похитила оттуда два довольно значительных документа, свидетельствовавших о крайне интимных действиях командования.

Это случилось в восемь часов вечера. В десять полковник Гаввард, сообщая об этом Томсону и Стильби, сказал:

– Эти документы должны быть возвращены, хотя бы ценой нашей жизни!

Он вызвал снова Анну Ор.

На этот раз донесение актрисы послужило на пользу: Анна Ор довела до сведения Гавварда, что экстренный курьер Маршана отправляется сегодня ночью в Париж. Он везет, очевидно, важные документы, так как его отбытие глубоко конспиративно, и Анне Ор удалось только случайно узнать об этом.

– Годдем, – сказал Гаввард, – мы примем меры…

Он, Томсон и Стильби совещались не больше получаса. Точный путь курьера был намечен. Лучший агент Гавварда получил срочное задание: курьер должен был следовать до Константинополя на французском миноносце, а оттуда в Париж железной дорогой…

Перед полковником Гаввардом стоял алжирец, смуглый малый с энергичной физиономией: кочегар с миноносца французского флота.

Полковник Гаввард дал ему точные инструкции. Алжирец получил половину суммы вперед, остальную половину он должен был получить при исполнении задания.

Алжирца выпустили тайным ходом из здания британского командования. Миноносец отбывал в шесть часов утра…

Майор Стильби, получив последние инструкции, удалился: он должен был готовиться к отъезду.

Курьер Маршана, молодой марселец лейтенант дʼАнгвиль, прибыл на борт миноносца «Дантон» в десять часов вечера. Встреченный командиром, он удалился в отведенную ему каюту.