Это было в Веморке

Его не было в школе две недели, а создавалось впечатление, что он не появлялся здесь два года. Даже проснулась небольшая ностальгия. Лотар подошел к двери приемной ректора, негромко постучал и заглянул. Он не ошибся, фрау Штерн сидела на своем месте за столом и заполняла бумаги. Она подняла голову и, увидев Лотара, улыбнулась.

— Можно, — спросил разрешения Логдэ.

— Если ты принес ключи, то нет, — уже без улыбки ответила фрау Штерн.

Лотар зашел в приемную, достал из-за спины букет и положил на стол.

— Фрау Штерн, спасибо, это вам.

Она поднялась, взяла цветы и поставила их в вазу.

— Сейчас, Лотар, я сделаю чай, и ты мне всё расскажешь.

Выслушав, как все прошло, фрау Штерн сказала:

— Честно, я так и думала. Лионе надо было немного времени и повела она себя, как умная женщина. Вряд ли, Лотар, ты бы влюбился в глупышку. Удачи вам и спасибо за цветы. Они великолепны.

Уже вечером этого дня бьющиеся в унисон сердца вместе прогуливались по Старому городу. И этой звездной ночью, тоже были вместе. Любовь опять переигрывала время с крупным счетом. Полностью поглощенные друг другом они купались под дождем той вечной и чистой любви, не замечая никого, будто находились на другой планете, а Земля была где-то далеко со своими днями и неделями.

В один из этих незаметных только им дней, пока Лиона не хотела просыпаться и нежилась в постели под приглушенными светло коричневой шторой лучами солнца, Лотар решил пройтись в магазин, купить сладкого к утреннему кофе.

Он не видел Алекса Линге семь лет и сначала не узнал. Тот стоял в компании, о чем-то живо рассказывая, перебирал пальцами по воздуху. Как и все творческие люди, Алекс не мог, даже обыденную вещь или ситуацию, объяснить просто. Общепринятые понятия нагоняли на него тоску. Когда в шесть лет родители отдали его на уроки по классу фортепиано, Алекс влюбился в этот инструмент, и музыка для него стала отдушиной, которую некоторые люди не могут найти всю жизнь. Большинству детям уроки музыки приносят мучения, но только не Алексу. Его талант был заметен сразу. Из года в год он становился лауреатом всевозможных конкурсов. И хотя увлечения Лотара и Алекса отличались довольно разительно, они умели находить общие темы для разговоров. В то время как Алекс сводил с ума соседей километрами проигранных гамм, арпеджио и аккордов, Лотар, играя частенько во дворе в футбол, тоже не радовал их разбитыми окнами и испачканным бельем от мяча, которое сушилось на улице. А когда Линге было шестнадцать лет, его заметили и пригласили в Высшую школу музыки имени Листа в Веймаре. С тех пор Логдэ его не видел. Нет, Алекс не изменился. Та же жестикуляция, та же манера поведения, та же небольшая сутулость. Такой же высокий и худощавый он полностью оправдывал свою фамилию, Линге в переводе означала «длинный».

Лотар окликнул его и друг детства, обернувшись, был искренне рад этой встрече.

— Алекс, привет! Ты давно в Берлине?

— Привет, дружище! Да нет, может полгода. Живу здесь, в Шпандау на Блуменштрассе. Я чувствую, нам есть о чем поговорить.

— С удовольствием, но мне надо сейчас идти. Давай встретимся сегодня вечером, посидим и я познакомлю тебя со своей девушкой. Мы тоже сейчас обитаем в Шпандау. Здесь недалеко.

— Тогда пойдем другим путем. Сегодня вечером мы играем джаз, и я буду очень рад вас видеть. В восемь вечера, бар на перекрестке Цеппелин и Фалькензеерштрассе. Ты слышал что-нибудь о свинге?

— Честно сказать, немного, — ответил Лотар.

Он знал только о свингюгендах и то понаслышке. Говорили, что это молодежь, которая только хочет танцевать под звуки свинга и больше ничего не делать. Алекс пристально посмотрел на старого друга и сказал:

— Не делай никаких поспешных выводов, Лотар. Просто приди и посмотри. Поверь, это здорово.

— Мы обязательно придем.

— Смотри, Лотар, на входе будут стоять пару наших парней, чтобы не попал никто чужой. Это закрытая вечеринка. Скажешь, что вас пригласил я, и они пропустят. Я их предупрежу.

На самом деле все вышло гораздо проще. Когда Лиона и Лотар подошли к бару, Алекс стоял на улице у входа и курил сигарету, медленно выпуская струю дыма. Как всегда в своих мыслях, немного расхлябанный, в очках, он со стороны напоминал Лотару его преподавателей — профессоров. Никогда нельзя было угадать, о чем они думают в данный момент. Увидев их, Линге выкинул окурок в урну и подошел:

— Я очень рад, что вы пришли. Меня зовут Алекс, — представился он Лионе и продолжил, — Лотар, я забронировал вам столик и поэтому встречаю вас, чтобы провести к нему. Оттуда отлично виден наш оркестр. Пошлите за мной.