Это было в Веморке

— Он отплывает в 21 час. Около трех часов дня, 23 мая, он прибывает в Осло, где вас будут ожидать представитель Йозефа Тербовена. Это рейхскомиссар Норвегии. Все следующие инструкции вы получите от него лично. В случае нештатной ситуации, — оберст достал из кармана кителя сложенную вдвое бумагу и протянул Лотару, — положите в паспорт, назовем это сопроводительным документом. Теперь, попрошу вас всё повторить и очень медленно.

Логдэ обладал хорошей памятью, и для него не стало проблемой четко, с расстановкой, повторить слова штабного офицера. Тот удовлетворенно кивнул и спросил:

— Теперь, я слушаю вопросы?

Лотар наклонил голову вниз, затем медленно поднял и спросил таким тоном, как будто он уже знал ответ:

— Моя конечная станция — Веморк?

— Лотар Логдэ, вы абсолютно правы. Кстати, это должен был вам сказать Йозеф Тербовен, но скажу я, коль вы уже все поняли. Переписка полностью запрещена.

— Тогда разрешите ещё вопрос?

— Конечно.

— Сколько я там буду, и в чем заключается моя задача? — спросил Лотар.

— Мы направляем вас куратором всего технологического процесса на заводе, поэтому всё зависит только от вашей трудоспособности. Мне, кажется, вы справитесь, — и, видя, что ответ не до конца удовлетворил Лотара, добавил, — я думаю, не больше года. Ещё есть вопросы?

— Нет, я всё понял.

— Вот и отлично. Лотар Логдэ, желаю удачи. Вы можете идти.

Когда Лотар вышел из кабинета, фрау Штерн остановила его и тихо спросила:

— Что-то серьезное?

Лотар слегка потерянным взглядом посмотрел на нее и ничего не ответил.

— Сегодня, в пять вечера, я к вам зайду, — провожая, сказала фрау Штерн.

А в кабинете, на столе у Эрнста Сторма уже стояли две полные рюмки французского коньяка.

— Надо признать, хорошие у тебя выпускники. Сказать честно, я ничего не понял, когда он рассказывал об этом, как его, дейтерии, — рассмеялся штабной офицер, — видно, парень неплохой, давай пожелаем ему удачи.

И тепло коньяка сразу сняло напряжение в кабинете ректора.

Лиона ждала его дома не находя себе место и Лотар догадывался об этом, но ему надо было время, чтобы всё разложить по полкам. В Старый город он решил пойти пешком, той же дорогой, которой они прогулялись на Майский праздник. Как же тяжело соединить несовместимое! Точнее, невозможно. На одной чаше весов Лотар был горд за себя. Все эти годы учебы не прошли даром, на него возложили ответственное задание. Это не просто протирать пробирки в лаборатории и рассказывать детям о простейших химических реакциях. Логдэ чувствовал, что прикасается к великому открытию. Пусть даже не в первых рядах, но он, то звено, без которого невозможно создать что-либо значимое. Дело было не в тщеславии, просто хотелось оставить свой след в истории, а это был именно тот шанс. Он даже поймал себя на мысли, что идет на это ради науки, а потом уже Германии или, по крайней мере, одинаково.

На другой чаше лежало то самое светлое чувство на свете. Но он же, не предаёт Лиону! Она будет с ним, пусть не рядом, но в его сердце. В конце концов, это всего лишь год и потом он никогда не оставит её одну.

В этих раздумьях он не заметил, как подошел к той самой беседке около Спортивного форума. Присев на пару минут Лотар вспомнил о сложенной бумаге, которую дал штабной офицер и сказал положить в паспорт. Достав, он развернул её и начал внимательно изучать. Сразу в глаза бросилась свежая печать Министерство вооружений и боеприпасов. Сверху были его паспортные данные, а ниже текст, от которого у Лотара пробежала приятная дрожь по телу.

«Предъявителю данного паспорта, в случае обращения, всем службам Вермахта обеспечить содействие и помощь.

Рейхминистр вооружений и боеприпасов

Тодт Фриц»

Ниже была размашистая его подпись.

«Оказывается, всё уже было решено до этой встречи. Но они выбирали и остановились на моей кандидатуре. Значит, я чего-то стою», — думал Лотар, а под мостом, как будто гнались друг за другом, бежали волны реки Хафель.

Лиона слушала Лотара, и его спокойный голос внушал ей, что не произошло ничего страшного. Один год пролетит очень быстро и это, именно та ситуация, когда просто надо подождать. В какой-то степени Лиона соглашалась с ним, но глубоко внутри тревога шептала, что не может быть всё хорошо. Она пыталась сдерживать этот голос, но здесь была бессильна.

— Лотар, купи бутылку вина и сыра. Все-таки к нам придет фрау Штерн, — Лиона задумалась и улыбнулась, — скорей, к себе домой, а в гости к нам.

Не успел он закрыть за собой дверь, как её глаза наполнились слезами, сдерживать которые было выше всяких сил. Через несколько минут она заставила себя успокоиться, и пошла в ванную комнату, привести себя в порядок. Когда Лотар вернулся, Лиона, как ни в чем не бывало, наводила чистоту в квартире, но покрасневшие глаза любимой не скрылись от его взора. Он всё прекрасно понял и чувствовал свою вину. Лотар крепко обнял её и тихо проговорил:

— Львенок, я очень люблю тебя. Мы обязательно будем рядом.