Это было в Веморке

— Да, ты прав. Я родился в Берлине и до двенадцати лет жил в районе Кёпеник, недалеко от озера Мюггельзе. Это восточный Берлин. Мой отец был кадровый военный и его перевели служить в Эссен, где он руководил охраной оружейных заводов Круппа. Там он познакомился с Йозефом Тербовеном, который уже стал гауляйтером. Он часто бывал у нас дома в гостях. Как сам понимаешь, я пошел по стопам отца и тоже посвятил себя охранному делу. А в конце апреля Йозеф Тербовен уже знал, что его назначат рейхскомиссаром Норвегии и предложил мне руководить гарнизоном здесь в Веморке. Для меня это была честь и, конечно же, я с радостью согласился. Семья осталась в Эссене — моя Анна и сын Константин. Честно сказать, уже очень сильно скучаю по ним. Ну а ты, Лотар, уже соскучился по ком-нибудь?

Логдэ не хотел говорить о своей личной жизни, и дело было не в Михаэле. Он считал, что это должно жить только внутри него и делиться ни с кем не собирался. Просто тогда это перестанет быть тем тайным огнем, который не дает превратиться в кусок льда и заставляет верить в лучшее, несмотря на тоску, которая приходит к тебе, как всегда, без стука.

Михаэль внимательно посмотрел на него и сказал:

— Не отвечай, не надо. Я всё прекрасно понимаю — это только твоё. Молчание иногда говорит больше, чем слова.

Затем Лотар провел немного времени на заводе и вернулся домой. Теперь дорога шла вниз, и он снова вспомнил о велосипеде, представив, как, не крутя педали, он будет возвращаться в Рьюкан, следя только за тем, чтобы не разогнаться. Подходя к дому, он услышал сигнал клаксона и обернулся. К нему подъехал старенький грузовичок Volvo LV 63 с номерным знаком АН 19 30, из деревянной кабины которого, широко улыбаясь, выглядывал Хельг Бьернсон.

— Здравствуй, мой немецкий друг. Я как раз вспомнил о тебе. Ты вчера так быстро ушел, что я забыл предложить тебе съездить покупаться на озеро Тинншё. Сейчас я направляюсь именно туда. Составишь компанию? — весело спросил Хельг.

— Почему бы и нет. Кстати, я сегодня тоже вспоминал тебя. У меня есть пару вопросов.

— Вот и хорошо. Сколько можно стоять? Садись в машину.

Лотар узнал, что этому грузовичку одиннадцать лет и надо отдать должное Хельгу, выглядел его Volvo гораздо моложе. Уход за машиной чувствовался во всём. Четкая работа двигателя, никаких стуков, скрипов, ухоженный салон, где всё было на своём месте и ничего лишнего.

Когда Логдэ вышел на каменистый берег озера Тинншё, присев на корточки, он попробовал рукой воду и сразу отдёрнул:

— Она очень холодная, — посмотрев на Хельга, сказал Лотар.

— Ну, извините, другой не бывает. Градусов пятнадцать, не выше, — с видом знатока, ответил Хельг. Затем быстро сняв с себя одежду, он с криком, который Лотар не смог перевести, бросился в воду. От этого вида его передёрнуло. Спустя несколько секунд Хельг уже спокойно плавал, явно не испытывая дискомфорта.

— Эй, смелее! Не позорь германцев в моих глазах, — кричал из воды Бьернсон, и Логдэ ничего не оставалось, как последовать за ним.

Тело в прямом смысле вначале обожгло холодом, что на какое-то мгновение оно перестало его слушаться. Затем сердце погнало кровь по организму с такой скоростью, что Лотару стало даже жарко и, перейдя на кроль, он поплыл вдаль от берега. Метров через пятьдесят он оглянулся и увидел, что Хельг уже стоит на берегу и машет рукой. В спокойном темпе он доплыл назад и, только выйдя на берег, понял, насколько он замерз. Бьернсон протянул ему теплое полотенце, и Лотар начал интенсивно растираться.

— Ты знаешь, не ожидал. Ты хорошо плаваешь, — сказал Хельг и протянул руку в знак уважения.

— Скажу тебе честно, мне понравилось. Как часто ты здесь бываешь? — спросил Лотар.

— В основном, когда возвращаюсь из Осло, делаю остановку и обязательно немного поплаваю. Только всё это удовольствие до начала августа, потом действительно уже очень холодно.

Озеро Тинншё по своей форме очень отличалось от представлений Лотара об этих водоёмах. Оно больше напоминало вырезанный огромный кусок фьорда. Продолговатое, над водами которого склонялись горы одна за одной, как строй солдат по обе стороны. Он был потрясен, узнав, что там, куда заплыл, глубина метров восемьдесят, а в середине озера достигает четырехсот. Эти цифры для него были огромными.

Расположившись на одном из прибрежных камней, Лотар задумчиво вглядывался в холодные и глубокие воды озера, пока его не окликнул Хельг:

— Хватит молчать. Дома помолчишь. Что ты хотел у меня узнать?

— Кстати, да. Ты сможешь мне достать велосипед?

— Вообще, не проблема. Но, поверь мне, здесь лучше иметь лыжи, — ответил Хельг.

— Не спорю, но одна загвоздка. На велосипеде я умею ездить, а на лыжах нет, — и Логдэ рассказал, как в детстве, он первый раз встал на лыжи и начал спускаться с небольшого холма. Прямо на его пути оказалось дерево. Как он не пытался свернуть в сторону, лихорадочно отталкиваясь палками, всё было бесполезно. В итоге, маленький Лотар просто врезался в это дерево и сломал одну лыжу, но сам остался целый. После этого он понял — лыжи не для него.