Это было жаркое, жаркое лето

- Нет, - с сожалением ответил парень. - Все у нас с тобой будет, Светка, не отчаивайся. Будет потом. А сейчас мне надо идти. - С трудом преодолевая охватившее его желание, он высвободился из ее отчаянных объятий. - Все будет, - повторил он, уже одеваясь, - ты только меня жди.

- Ничего у нас с тобой не будет, милый... - горько прошептала девушка, когда он ушел. - Я чувствую. Ничего. Если ты ко мне не вернешься, я тоже не хочу жить. Лучше хоть в тюрьму, хоть куда, только останься живым. Я тебя буду ждать... - шептала она сквозь слезы, уткнувшись лицом в мгновенно повлажневшую подушку, - только возвращайся. Я буду ждать, возвращайся... Ну пожалуйста...

- Ну что, марухи! - Голова явно подражал какому-то актеру из фильма про бандитскую жизнь. - Может, видимся мы в последний раз! - Он поднял стакан, до половины наполненный водкой, и оглядел своих подельников, собравшихся за столом.

Дрын, Сокол, Мелкий, Зина и Нина - все как один имели помятый, неопрятный вид. Им и прилечь-то удалось всего на несколько часов - так затянулась вчера пьянка. Да и где тут спать? На шестерых всего один диван, да стулья - вот и весь комфорт. Однокомнатная квартира была насквозь прокурена, несмотря на то, что окна держали постоянно открытыми - все шестеро беспрерывно курили. - На дело идем! На большое, мать его, дело!

Голованов продолжал рисоваться перед опухшими от недолгого сна и водки подругами. Да и его троица внимала словам пахана едва не раскрыв рты, проникаясь его прочувствованной речью и ощущая себя кем-то наподобие героических защитников Отечества, отправляющихся на верную погибель. И не впятером против двух тетушек, работниц почты, да еще шофера - так как про неожиданное подключение к охране милиционера им ничего не было известно, а против несметных полчищ вероломных врагов, вооруженных до зубов по последнему слову техники.

- На большое дело! - с пафосом повторил Голованов. - И если мы не вернемся... - Зинка с Нинкой, не выдержав, заголосили, размазывая по помятым щекам обильно брызнувшие похмельные слезы, а пахан, не зная, что сказать дальше, так как с ужасного бодуна ему больше ничего не лезло в голову, на всякий случай грозно цыкнул на воющих подружек и, громко крякнув, лихо опрокинул стакан, осушив его до дна. - Вот так! - Он хряпнул стаканом о стену. - Может, в последний раз! - объяснил он подругам, которые, хоть и продолжали рыдать, с неодобрением, однако, зыркнули глазами на разбившего посуду пахана. Ведь с этими непредсказуемыми ребятками посуды было не напастись, приходилось красть в дешевых столовых, кафе, где на потрепанных, вечно грязных девушек смотрели подозрительно, а одноразовые пластмассовые стаканчики, как раз очень удобные для подобных буйных пьянок, которые они как-то раз принесли в дом, Голова решительно отверг, забраковав именно потому, что их при случае не треснешь об стену, да еще наградил обеих своими фирменными увесистыми оплеухами, чтоб впредь было неповадно.

Остальным идея главаря пришлась по вкусу, и три стакана, предварительно лишившись своего содержимого, перекочевавшего в три пустых похмельных желудка, также весело зазвенели о стены, осыпая комнату градом осколков. Зинка с Нинкой боязливо съежились, опасаясь, что их может задеть, и примолкли, боясь сказать хоть слово против.

- Не сси, марухи! - грозно и одновременно бодрячески-обнадеживающе рыкнул пахан на двух притихших, но явно возмущенных хозяюшек. - Скоро из хрусталя пить будете! Это говорю вам я, Голова! - Видимо, опять вспомнив какой-то боевик, он постучал себя кулаком в мощную грудь. - Я, Голова! - с наслаждением повторил он и вдруг озаботился:

- Эй, пацаны, сколько там натикало? Где этот хренов Умник?

Как бы в ответ на его вопрос тут же раздался стук в дверь и девицы по небрежному кивку пахана наперегонки бросились открывать - любое промедление могло обойтись им в пару воспитательных затрещин.

Опаздываешь! - грозно насупил брови Голова. - Что за дела?

- Ничего подобного, - спокойно возразил Умник. - Посмотри на часы.

Пахан посмотрел на часы и обнаружил, что Умник прав. Не найдя к чему бы еще придраться, он неопределенно пробурчал:

- Ну-ну.. - И, немного подумав, добавил:

- Смотри у меня!..

Эй, Сокол, а ну хорош! - Он заметил, что тот под шумок пытается налить себе водки. - На дело идем, значит, трезвехонькими должны оставаться! Выпитые на шестерых три бутылки в счет как бы не шли - это была мелочь. Понятно?

- Понятно, понятно, - недовольно буркнул тот, отдергивая руку от бутылки.

- Ну, присядем, что ли, на дорожку, - предложил пахан и все, кто в этот момент стоял, послушно присели. - Все, рванули! - Голова тут же дергано вскочил, с шумом опрокидывая стул. - Не боись, марухи, скоро на эти, как их, ну, острова, в общем, махнем! - подбодрил он двух боевых подруг, собравшихся было опять зареветь. - На Канары, вот! - вспомнил он наконец. - Мы уйдем, а вы пакуйте тут пока свои вещи! - И первым решительно шагнул за порог.

- На Соловки ты скоро поедешь, - почти про себя пробормотал Умник, выходя последним...