Это гиблое место

– Это было драматично, не могу не признать, – произнес Эшвуд. – Хотя мне любопытно, почему ты решил устранить своего любимого шпиона.

– Он работал на тебя, – сказала Тавия.

И когда Эшвуд лишь улыбнулся, желудок Уэсли сжался.

– Если бы Фальк это делал, я бы поаплодировал его убийству, маленькая фокусница. В конце концов, предателей нужно устранять, едва они исчерпают свою пользу. Я научил этому Уэсли, когда он был еще мальчишкой.

– Фальк посылал к тебе дельгов, – упрямо заявила Тавия. – Из-за него ты напал на нас в Гранке.

Эшвуд хихикнул:

– Я напал, и вы ухитрились выжить? Зачем бы мне прерывать мою игру подобным образом?

Наступило молчание. Воздух вокруг них сгустился. Что-то ужасное происходило в этот момент – еще ужаснее того, что Зекия оказалась союзницей Главы. Более ужасное, чем то, что Эшвуд намеревался убить их всех.

– Это была я. – Саксони смотрела в пол, словно желая провалиться сквозь землю. – Я заставляла Фалька посылать летучих мышей. Я сказала ему, что это нужно для Уэсли.

Тавия покачала головой:

– Ты не стала бы этого делать. Ты ведь на нашей стороне.

– Я на стороне Зекии, – возразила Саксони.

– Ты же мой друг! – закричала Тавия. – Мы договорились, что вместе будем участвовать в этом! Ради твоей сестры и моей мамы.

– Тебя не было на той железнодорожной станции в Крейдже! Я думала, ты погибла, – ответила Саксони. Из ее глаз текли слезы ярости. – И я уже знала, как найти Главу. Поэтому Уэсли мне не требовался. Я послала дельга к стражникам, намекнув, где мы находимся. Я думала, мы с Карам сможем ускользнуть, когда все будет кончено. Я не знала, что они пошлют так много народа.

– Но ты знала, что они попытаются убить нас, – отозвался Уэсли. Его голос звучал так же тихо, как у нее. Юноша чувствовал, что если заговорит чуть громче, то может попросту взорваться. – Ты знала, что они попытаются убить меня. Ты надеялась на это.

В нем бурлила магия. Она разбухала с каждым его яростным вдохом.

– А в Гранке? – спросила Тавия. – Тогда я была там.

– Это не я, – с неожиданным отчаянием сказала Саксони, поднимаясь на ноги и хватая Тавию за руки. – Клянусь перед Сонмом Богов! Я была усыплена магией моей амджи. Она увлекла меня в место внутри наших с ней разумов, чтобы убедить меня предать вас. Амджа слишком боялась потерять меня. Но я ответила «нет». Я не знала, что именно она замышляет.

Тавия рывком высвободила руки из пальцев Саксони.

– Это твои Родичи напали на нас?

– Наши союзники, – поправила Саксони. – Я узнала знаки на их одеяниях и поняла: тревога моей амджи за меня ослепила ее. После того как Карам была ранена, я не желала, чтобы кто-либо из моего Рода даже приближался к вам. Тогда я впервые осознала, что не могу довериться им даже в правом деле. Страх сделал Родичей безрассудными. Поэтому я заставила Фалька послать летучую мышь, велев им держаться подальше. Что я не скажу Родичам наши дальнейшие планы; что я сама верну Зекию.

– Но на Род Арджуна напали уже после этого, – напомнил Уэсли.

– Я тут совершенно ни при чем! – ответила Саксони. Однако в ее голосе звучало больше вины, чем ярости. Уэсли хорошо знал лжецов. Сейчас здесь присутствовало немало лучших из них.

– Ты ничего не сказала нам, – произнесла Тавия. – Даже после того, как мы отвернулись от Фалька.

Уэсли переступил с ноги на ногу. Юноша убил человека, который был по меньшей мере наполовину невиновен. И втянул в это Тавию. Девушка поверила в него, в его суждение, подавив свои принципы – и все ради ничего. Ради чьей-то игры.

– Мне жаль, что с Фальком так вышло, – сказала Саксони. – Но вы должны поверить: я не в ответе за случившееся с Родом Арджуна. Тот дельг…

– О да. – Эшвуд лениво откинулся на спинку трона. – Теперь я вспомнил.

Зекия хмыкнула:

– Очень милое создание. Оно так красиво пело нам.

– Ты перехватил его, – сделал вывод Уэсли. – А потом перебил гранкийский Род за то, что те помогли нам.

Зекия медленно, гипнотически качнула головой из стороны в сторону.

– Не всех. – Она кивнула в сторону Асиз – оружия, готового атаковать их со спины. – Мы спасли кое-что самое вкусное.

– Я думал, что поймаю тебя на последнем испытании, – почти с волнением произнес Эшвуд. – В конце концов, мой Уэсли ни за что не пожертвовал бы собой наряду с обычными мошенниками. Они всего лишь бесполезные подонки. И все же ты стоишь передо мной.

Уэсли сглотнул. Скука. Любопытство. Всего лишь очередная игра. Все эти разбитые жизни; весь хаос, который спутники оставили на своем пути, – все ради ничего.

Уэсли так и не удалось переиграть Главу, хотя бы на минуту. В действительности он сам являлся марионеткой. Ручным псом.

– Я знал, что когда-нибудь ты предашь меня, – продолжил Эшвуд. – Но пес должен укусить, прежде чем его можно будет по праву прикончить, Уэсли.

В голосе Эшвуда не звучало раздражения – скорее, он был отчасти восхищен тем, что Уэсли сумел восстать против него. Как будто это проявление инициативности, а не неверности со стороны его хитрого юного протеже.

– Ты именно это собираешься сделать? – спросил Уэсли. – Прикончить меня?