Это игра? (СИ)

Насколько я знаю, худенькая Син бомжует. Жить в приюте она отказывается, а когда случается облава миротворцев, ночует у кого-то из нас. Пару раз даже ко мне прибегала.

Ест Син, роясь в мусорных бачках. Мне всегда было безумно жалко эту девушку.

— Конечно, держи, — я протягиваю ей бутерброд.

Глаза девушки вспыхивают, когда видят еду, лежащую в моей руке, но она косится на меня:

— А как же ты? – спрашивает она, обеспокоенно переводя взгляд на меня. Ее медовые глаза буквально заглядывают мне в душу.

— У меня полно еды, — отмахиваюсь я, снова протягивая бутерброд, прося взять.

Син упрямо качает головой, взяв бутерброд из моих рук.

— Нет. Только так, — она разламывает еду пополам и протягивает одну из частей мне.

А у нее определенно есть сила духа!

— Хорошо, — я пожимаю плечами и вонзаю зубы в колбасу. Киваю на место рядом с собой и Син, надкусив бутерброд, плюхается рядом. Она жует, с улыбкой поглядывая на меня.

— Итак, девушка-трибут от восьмого дистрикта — Сильвия Дест!

Сильвия Дест? Что-то в этом словосочетании кажется мне знакомым. Я верчу головой в поисках названной и, не найдя в толпе, снова перевожу взгляд на сцену и вздрагиваю. На сцене стоит Син.

В ее взгляде — боль и вызов.

Я невольно моргаю, стараясь прогнать туман в глазах.

— Ланс Стонер!

Этого я не ожидал. Честно, я до последней секунды не думал, что меня выберут.

Поднимаюсь на сцену. Пожимаю протянутую ладонь Син.

Я даже не знал, что ее зовут Сильвия.

ДИСТРИКТ ДЕВЯТЫЙ

— Дизз? — директор нашего приюта садится на кровать рядом со мной. Мальчишки из нашей комнаты отрываются от своих занятий и переключают все внимание на эту женщину.

Я невольно поеживаюсь. Наверняка после отбоя опять будут свирепо бить, накрыв одеялом. Действуют грамотно, не оставляя на теле никаких синяков. Уж что-что, а бить в нашем приюте умеют.

Почему? Просто наш директор уделяет мне, по их мнению, слишком много внимания.

— Да, миссис Хоптер? — отзываюсь я, не отрываясь от книги. Чтение — мое самое любимое занятие. Только книги помогают мне забыть о несправедливостях этого мира. Их, конечно, сложно добывать. Приходится рыться в мусорках или просить старших мальчишек украсть для меня их. Но зато они помогают мне держаться.

— Ты не должен отчаиваться, — мягко произносит директор, кладя руку на моей плечо. Я поднимаю на нее взгляд, отрываясь от чтения.

Отчаиваться? Я не отчаиваюсь уже с тех пор, как три года назад потерял родителей.

Судя по всему, директор что-то читает в моем взгляде, потому что встает и направляется к Дику, который спит напротив меня. Поправляет одеяло...

Садится в кресло:

— Мальчики, по поводу сегодняшней Жатвы... — тихо начинает она.

Наша директриса очень добрая. Даже удивительно, что она заведует приютом. Или просто мне повезло, что я попал в уникальный приют?

На этот раз головы вскидывают все. Конечно, Жатва — самая интересующая нас тема. Кто-то отчаянно желает, чтобы его выбрали, а кто-то, как я, ужасно этого боится.

— Я знаю, что вы считаете себя первыми кандидатами, — быстро произносит она.

Чак, мама которого погибла несколько месяцев, сжимает кулаки. Под кожей ходят желваки.

— Но это еще не доказано. Не обязательно, что выберут именно вас. В дистрикте много детей.

Кто-то фыркает. Кажется, миссия провалена.

— В общем, удачи, — женщина встает и направляется к выходу.

— Наш первый трибут — Сейдж Розинли!

Из толпы медленно выбирается девушка с черными волосами и странно бледной кожей. Поднимается на сцену и слабо машет рукой.

Я ее знаю. Сейдж уже 18, через несколько месяцев девушка должна была покинуть комнату старших приютских девчонок. Именно ее я часто просил достать мне книги. Эта девчонка могла украсть абсолютно все. Прирожденный домушник!

— Наш второй трибут — Диззи Тэлм!

Это мое имя.

Пока я иду к сцене, живот отчаянно крутит. Я неудачник.

Ступени уходят из-под ног, я чуть не пропахиваю носом пол, но Сейдж успевает схватить меня за локоть. В ее взгляде я читаю осуждение. Сначала я не понимаю, в чем дело, но после осознаю, что по моим щекам катятся слезы.

Я плачу перед всем дистриктом?

Во взгляде распорядительницы я читаю жалость, а Сейдж, продолжая придерживать меня за локоть, шипит на ухо:

— Не показывай им свою слабость.

Не показывать слабость? Я обречен на смерть, Сейдж!

ДИСТРИКТ ДЕСЯТЫЙ

— Ты такая красивая, — мама с любовью оглядывает меня. Я кидаю быстрый взгляд в зеркало. Светлое лимонное платье, длиной чуть выше колен, две голубые ленты, красиво вплетенные в волосы. — Ничего не бойся сегодня, ладно?

Не могу я не бояться.

Стук в дверь. Я мгновенно ее распахиваю и широко улыбаюсь своему лучшему другу.

— Привет!

— Привет, — откликается тот. По его взгляду я понимаю, что мой жизнерадостный тон его не обманул.

— Не бойся, Хоуп. Тебя точно не выберут, — он входит в комнату и обнимает меня, как делает это всегда, окутывая меня своим запахом. Я вдыхаю его и немного успокаиваюсь.

— Потому что в моем имени запрятана надежда?* — шучу я, бормоча в его плечо. Его подбородок упирается в мою макушку, и затем он рамыкает объятья и смотрит на меня.

Во взгляде Девена читается облегчение: