Это критика

        М.Э.: Если все же попытаться отделить одно от другого, публицистику от литературной критики - в одном из "Голодов" вы довольно резко отзываетесь о тех критиках, которые "только по художеству". Вы уверены, что социальная, публицистическая составляющая нужна современной критике?

        А.А.: Никакого отдельного от истории "художества" нет, всякое "художество" порождается вполне определенным стечением социальных, экономических и прочих вроде бы внеэстетических факторов. Полноценная критика, даже когда она занимается только "художеством", фундаментом своим имеет знание об эпохе во всем ее многообразии. Я же резко отзывался о мелких снобах, которые свою приверженность "художеству" и презрение ко всему остальному постоянно и комично манифестируют.

        М.Э.: И еще о "Голоде". В 39-м его выпуске вы пишете примерно следующее (резюмирую): это между собой мы, критики, можем судить по "гамбургскому счету" и утверждать, что в современной литературе ничего интересного не происходит. А общаясь с читателем, должны рассказывать ему о Мамлееве, о Славниковой, о Зорине и т.д., рекомендовать ему их для чтения, помогать своими комментариями. А зачем? Почему нельзя "спустить" читателю тот же "гамбургский счет"?

        А.А.: Между собой мы можем судить по "гамбургскому счету" потому, что мы все, о чем говорим, прочитали, имеем возможность сравнивать, да к тому же у каждого из нас в голове есть некий идеальный образ и писателя, и произведения. Но "спустив" "гамбургский счет" читателю, мы отобьем у него всякое желание хотя бы попробовать пройти наш путь. То есть читать. Собственно, нынешняя критика очень часто так именно и поступает. А на мой взгляд, желание человека читать - ценность куда более важная, чем все вместе взятые "гамбургские счеты" сомнительной корпорации критиков.

        М.Э.: Допустим, но кроме "Знамени" и "Нового мира" существует еще один "толстый" журнал - "Иностранная литература". Что мешает сказать, обращаясь к тому ивановскому библиотекарю, о котором вы упоминаете в "Голоде": "Вы знаете, в русской литературе последние пару лет некоторое затишье. Зато в "Иностранке" опубликован великолепный роман Дж.Кутзее. А еще вышел замечательный сборник рассказов Вуди Аллена. И потрясающий роман Грэма Грина недавно издан, никогда не переводившийся (имена, понятно, до некоторой степени условны - как, думаю, и у вас, в примере с Мамлеевым и пр.). Когда что-то равное появится в русской литературе - обещаю сообщить вам об этом"?

        А.А.: На этот вопрос я ответил в каком-то из первых еще "Голодов": я люблю читать про себя, а в современной зарубежной литературе (по крайней мере, последние полвека) меня нет. К тому же литература - это все-таки еще и язык. Читая Асара Эппеля или Ольгу Славникову, я могу им наслаждаться. А читая "перепертого" Грэма Грина, все время помню, что он на костылях перевода. Добро бы нынешний бум зарубежной литературы базировался на поголовном знании иностранных языков! Так ведь нет - читаем переводы, и очень часто ремесленные. Вкус к языку в массовом масштабе отбивается, и книжки воспринимаются на чисто сюжетном уровне. Это проще, и это, как всякое упрощение сложного, плохо.

        М.Э.: В том же "Голоде", характеризуя отношения критика и читателя, вы употребляете (с несколько ироническим оттенком, разумеется) слова "пропаганда", "агитация", "пиар". У меня довольно давно существует ощущение, и ваши последние ответы его, признаться, укрепляют, что такая характеристика весьма точно отражает нынешнее положение дел в критике: критика наша как бы помогает текущей литературе выглядеть "интересней", чем оно есть на самом деле. И та же АРСС: разве, кроме функций экспертного совета, она не выполняет еще и функции своего рода пиар-агентства, которое раскручивает не конкретные фигуры, а современную русскую литературу вообще? Как по-вашему, оправдано ли такое ощущение и нужен ли такой пиар? А если шире, то должна ли критика "гримировать" литературу" или же "резать правду-матку"?

        А.А.: Критика по возможности должна совмещать пиар с "правдой-маткой", во всяком случае, рисовать образ литературы как сложно устроенной и потому обязанной вызывать уважение системы (или "организма", хотя это слово в применении к литературе не люблю). Отдельные элементы этой системы (произведения, писатели) могут быть достойны похвалы или порицания, но вся система должна подаваться как высокая и всем необходимая ценность. АРСС пока что, к сожалению, очень слабое пиар-агентство. Что же касается критики в целом, то она, на мой взгляд, не столько "гримирует" современную русскую литературу, сколько ее "опускает". И это не есть хорошо.