Это моя жизнь

знала, что и сын, и зять её работают на частной лесопилке, потому что

другую работу, кроме как связанную с заготовкой и переработкой леса,

теперь трудно найти.

- Да как?.. Всё хуже. Сколько лет уже все только лесом и занимаются.

Вырубили всё поблизости, возить теперь приходится дальше, дороже.

Да и спрос стал меньше. Получают почти столько, сколько моя пенсия,

да и то – слава Богу!

Лида знала и то, что пенсия у неё восемь тысяч, что у детей

деревянные домики в пригороде.

- А вот мне удалось ныне пособирать рыжики, - весело говорила она.

– Ко мне племянник приезжал, Андрей, что в Германии, так мы с ним,

пока они «шли», каждый день на такси в наши деревенские поля

ездили. Он даже с собой их, солёных, увёз. Говорил, что если удастся,

то и в Германию знакомым отвезёт.

- Ну как он там? – поинтересовалась Тося, что было обычным делом

для всех жильцов дома, знающих всегда, кто к кому и зачем приезжал.

- Говорил, что всё хорошо, а там уж – не знаю, - отвечала Лида, не

желая распространяться на эту тему, зная, что всем соседям известна

история его племянника, разошедшегося с женой из-за своей старой

любви, неожиданно встретившейся ему снова.

Она налила водку. Выпили.

- Господи! – вздохнула Дарья Ивановна, кутаясь в шаль. – Почему же

у нас не топят-то?

8

- Да и не говори! – откликнулась Тося. – Я уже обогреватель

электрический включаю.

- Так дорого же!

- А что будет, когда морозы начнутся? – вслух подумала Лида.

- И всё из-за этого ТСЖ, - возмущалась Дарья Ивановна. – Ведь в

прошлом году было и в доме теплее, и квартплата меньше.

- Ну, я думаю, и цены на топливо тоже растут.

- Сын говорит, что у него в квартире очень тепло, не то, что у нас.

- Да что ты, Тося, - чуть не сердито отвечала Дарья, - он у тебя в

областном городе живёт. Там же газ.

- Да уж, нам газового отопления не видать. И за этот-то, что на кухне

имеем, платим немало.

К ним в дом газ поступал из большой ёмкости, как и в остальных

газифицированных домах города. Лида думала, что, наверное, можно

было бы провести газопровод от магистрального, проложенного в ста

километрах отсюда, но вряд ли кому из начальства придёт в голову

тратиться на бесперспективный, вымирающий город и район с

немногими ещё сохранившимися деревнями.

- Газ к нам, я думаю, не проведут уже, а уголь и мазут, на чём

работают наши котельные, тоже дорого нам обходятся. Всё это ещё

довезти надо сюда, ведь не зря говорят, что за морем телушка –

полушка, да рубль – перевоз.

- Да ведь воруют же! – почти в один голос отвечали соседки.

- Наверное, - развела руками Лида, - кто докажет? Я, вон, квартиру

хотела сдать внаём, уже договор составила, а когда квартирантка

узнала, сколько мне приходится платить ЖКХ, сразу отказалась.

- А сколько ты платишь сейчас?

- Около пяти тысяч.

- А пенсия?

- Пенсия – шесть с половиной.

9

- У меня почти то же самое, - отвечала соседка.

- Да и у меня, - подтвердила Тося.

- У вас пенсия всё же побольше.

- А почему так?

- Просто у меня стаж меньше. Я ж по уходу за матерью ушла.

- А зачем ты квартиру-то хотела сдавать? Ты – что? – уезжать куда

собираешься?

- Да собиралась, вот, - уклончиво отвечала Лида. – Пока не знаю. Там

видно будет.

Удивлённые подруги не отступали от неё, спрашивая, не в деревню

ли она хочет поехать, чтоб жить там, но Лида решительно прервала

их.

- Потом, потом! – ответила она.

Было уже поздно, когда гостьи ушли. Именинница разобрала

постель и легла спать, раздевшись под одеялом. Спала она хорошо,

на удивление, а проснулась бодрой, без гнетущего чувства ненужности

и одиночества. Подойдя к окну, раздвинула занавески. Остатки синего

сумрака рассвета были почти вытеснены ярким белым светом

свежевыпавшего снега, тонким слоем покрывавшим ещё вчера мокрую

и чёрную землю двора. «Ну, вот и подружка пришла», - подумала

было, но тут же спохватилась, не совсем понимая, почему ей пришла

в голову эта мысль, так как всегда любила позднюю весну и лето, а

меньше всего зиму, холодную, долгую и скучную, однообразную в

своём снежном обличии.

Торопясь, позавтракала, как обычно, оделась теплее и отправилась

на автостанцию, намереваясь съездить в деревню, в свой дом,

построенный ею взамен старого, отцовского. Впрочем, она построила

только избу, купленную в соседней опустевшей деревне, все жители

которой переехали кто куда: некоторые в город, некоторые на

центральную усадьбу колхоза, несмотря ни на что ещё продолжавшего

своё существование благодаря скотооткормочной специализации да

близости к районному городу. Новая изба удачно поместилась на

место старой, и почти ничего не пришлось переделывать ни в

10

примыкавшей к ней дворовой пристройке со старым «хлевом» для

коровы, свиньи и овец, которых когда-то держала мать, ни в старой

клети, собранной из половинок брёвен, распиленных пополам, о