Это моя жизнь

возрасте коих можно было лишь догадываться. Большую помощь в

этом строительстве ей оказал зять, муж старшей сестры, с которыми у

неё были отличные отношения до того случая, когда они поссорились

из-за собак, живших с ней деревне летом.

Собака у неё тогда была одна, жила она с Лидой уже не первый год и

в городе, и в деревне, куда она забирала на лето всех своих кошек и

собаку, не приносивших ей большого беспокойства ни там, ни там.

Однако через некоторое время около её дома появилась ещё одна

животина, как оказалось позднее сука, с ней-то и подружился её

кобель – дворняжка. Пришлая была бездомной, и никто не знал,

откуда она взялась, хотя высказывались догадки, что кто-то привёз её

на машине из города и по дороге выбросил в их деревне. Сука

прижилась в её доме, и Лида кормила питомцев, чем могла, в

основном блинами да супом и костями, что покупала специально для

них в городе, куда ездила еженедельно, добираясь то на колхозном

автобусе, что ходил туда почти ежедневно, то на рейсовом, ходившем

из города в их сторону в понедельник и субботу утром и вечером. И

всё было бы в порядке, если бы приблудная не оказалась беременной

и не ощенилась к концу лета. Она заняла конуру, принадлежавшую

бывшему хозяину – Шарику, и разместила там своё потомство,

состоявшее из пяти щенков, не подпуская и близко к ним прежнего

обитателя до тех пор, пока щенята не стали гулять по двору и

выходить на улицу.

Вот с этого момента и кончилась спокойная жизнь Лиды.

Подрастающее собачье потомство требовало всё больше и больше

еды, а исхудавшая мать, не довольствуясь тем, что предлагала ей

хозяйка, вынуждена была искать дополнительное пропитание. По

деревне поползли слухи о пропадающих курицах и цыплятах, а из

соседней деревни пришла хорошая знакомая Лиды, ранее

поддерживавшая с ней приятельские отношения, с претензией, что её

Шарик вместе с приёмной сукой собрали стаю собак и напали на её

овец, основательно покусав некоторых. Скандал разгорелся

нешуточный, соседи требовали избавиться от собак, причём особенно

недовольна была Татьяна, старшая сестра, у которой также погибли

три курицы.

11

Лиде ничего не оставалось, как позвать колхозного ветеринара с

просьбой усыпить её собак. Тот не заставил себя долго упрашивать и

сделал уколы сначала взрослым собакам (их пришлось держать

Лиде), а затем и щенкам. И даже сейчас, когда вспоминала их,

лежащих на голой земле двора, у неё перехватывало дыхание, тогда,

выйдя через "задник», - дополнительную дверь со двора – в огород,

она упала на траву, не в силах сдержать рыданий.

Позднее, сложив неподвижные, бездыханные тела собак в стальное

корыто, в котором волоком развозила навоз по огороду для удобрения

или вывозила мусор на свалку, попросила подростка, сына соседки,

отвезти их в ивняк подальше от деревни и закопать там, не имея сил

заняться этим самой. С тех пор она уже не заводила собак, а

отношения с сестрой оставались натянутыми: они почти не общались.

Отношения же с зятем оставались прежними, но, в конце концов, и с

сестрой они несколько улучшились в начале этой осени. Та уже редко

выходила из дома, почти не ухаживала за огородом, предоставив это

заботам мужа, поскольку жаловалась на ноги и была старше Лиды на

семь лет.

Выйдя из подъезда, она, сама от себя не ожидая, с непонятной

осторожностью ступила на белую, покрытую снегом землю двора. Снег

был неглубокий и влажный, такой, что можно было лепить снежную

бабу или играть в снежки. Несомненно, он растает скоро и будет снова

очень мокро и грязно, но ехать было надо, откладывать поездку она

уже не могла.

Маршрут автобуса пролегал через три населённых пункта и

заканчивался в деревне, расположенной от районного центра на

расстоянии двадцати километров, где когда-то был известный в

области плодово-ягодный совхоз, работники которого не бедствовали

в советское время, но потом он распался, и теперь в этой деревне

остались одни пенсионеры да те из селян, кто мог перебиваться

личным хозяйством. Бурлившая, кипевшая когда-то ключом жизнь в

этих местах словно замерла, сошла на нет, сникла, исчезла.

Обрабатываемые, засеваемые ранее поля захирели, заросли молодой

порослью березняка и ельника. Лида была этим летом в тех местах,

когда они с племянником ходили за грибами, и не узнала их: так

изменились они за последние двадцать лет.

12

В деревне было пусто. Селян, работавших в колхозе, здесь было

мало и они или уже ушли на работу или только собирались, а

пенсионерам некуда было торопиться, и если они и проснулись, то

были заняты домашними делами: в первую очередь, нужно было

истопить печь, чтоб прогреть остывшую за ночь избу, а заодно