Это не моя жизнь

Ну, а он должен проинструктировать Клойтцера о его предстоящей задаче. Неужто Пришелец не сможет подыграть Кристине?! Тем более, что результатом притворства будет его освобождение… Так или иначе, но завтра в полдень Пришелец должен благополучно покинуть опостылевшую оболочку.

В настоящее время Изместьев сидел на трибуне стадиона «Молот», потягивая через соломинку томатный сок из пакета и наблюдая за выступлениями фигуристов. Участники нашумевшего телевизионного проекта – шоу «Ледниковый период» – приехали на Урал. Вокруг стоял невообразимый визг и топот. Как ни странно, именно эта «канонада» позволяла доктору сосредоточиться на том, что терзало и напрягало последние дни.

Ну, Пришелец, ну загрузил доктора… Значит, корректировка прошлого, его подгонка под настоящее. Не так уж и глупо, если задуматься. Одно дело – ход эволюции, спонтанное развитие цивилизации, скачки и провалы. Жернова, которые крутятся тысячелетиями… Во все времена жертвы приносились во имя будущего. И совсем другое – манипуляции с прошлым для коррекции настоящего.

А что, если прошлое уже корректируют? Современники не в состоянии заметить подобных «инъекций», так как одновременно с этими инъекциями меняется и память поколений. Отдельные страницы истории переписываются, незримо «вшиваясь» в анналы. Как будто так и было…

Но так можно вмешаться и в ключевые моменты, не допустив, например, к власти Гитлера или Сталина. А пресловутая фраза о том, что история не имеет сослагательного наклонения, с ней как быть? Оказывается, имеет! Если верить Поплевко-Клойтцеру, конечно.

Что бы случилось, если бы… Ну разве не интересна такая постановка вопроса? А теперь – если так? Или ещё вариант. Ещё… И так – до бесконечности. Пока не выберем лучший, наиболее приглянувшийся. Если такой, конечно, существует в принципе. Вот это возможности!

Неужели такая возможность наклёвывается у него, простого врача «скорой»? А не сошёл ли он с ума? Ещё неизвестно, что сам там напортачит, в этом прошлом. Чем всё «аукнется» для родных, близких? Что станется с женой и сыном? Савелий будет просто стёрт из действительности. Уничтожен, как черновик. Элементарно не появится на свет… У них с Жанной родятся другие дети…

Аркадий почувствовал, как от виска к подбородку медленно катится капля пота. Как ни крути, но выходит, он собственноручно уничтожит сына. Безболезненно, будто под наркозом, вынет его из круговорота событий, как предохранитель из схемы. И – всё. Никто за это не спросит, не припрёт к стенке. Словно и не существовало Савелия. Ни до, ни после.

Выступление фигуристов закончилось. Доктор медленно плыл в гудящей толпе к выходу, не теряя нить рассуждений. Периодически бросало то в жар, то в холод от умозаключений, к которым он приходил.

Итак, не встретятся с Ольгой. На ту вечеринку, после которой Аркадий вызвался проводить свою будущую жену в далёком девяностом, постарается не пойти. И желания не возникнет, даже не вспомнит. Не будет ужимок в подъездах, загородных поцелуев под дождём, скромной студенческой свадьбы. Заново всё перепишет.

Что он, собственно, видел в жизни? Денег им только-только хватает от зарплаты до зарплаты. Какое там счастье?! Бред сивой кобылы… Перспектива – нулевая. Максимум, что светит – стать заведующим подстанцией, к чему абсолютно не стремится. А переквалифицироваться на хирурга-косметолога поздно. Поезд, что называется, ушёл.

Косметология – плод, которому так и суждено остаться запретным, недосягаемым.

Вечерняя прохлада заставила поднять воротник. Вокруг оживлённо обсуждали увиденное, спешили кто – к иномарке, кто – к автобусу или трамваю. А ему спешить было некуда. Заканчивался ещё один никчёмный день.

Съездить в отпуск в Турцию может себе позволить, но тут неразрешимой проблемой встаёт сын. С собой не возьмёшь, а оставить – никак нельзя. Возможны непредсказуемые последствия.

С женой давно уже коллеги по постели, по быту, по празднованию всяких дежурных дат – не более. Аркадий видел, что с работы домой Ольга возвращается, как на каторгу: замыкается, в глазах частенько стоят слёзы. Так зачем себя насиловать? Нужно освободить её от этого… ярма. И себя в том числе.

«Ларчик» открывается достаточно просто.

В будущее – с чистой совестью

Этому в медакадемии не учат. Не дают даже самых общих понятий, самых приблизительных. Как ввести человека в кому, чтобы он благополучно улетел в далёкое будущее, освободив тело для другого, который неизвестно где пребывал всё это время. (Кстати, уж не в будущем ли, на месте того, кто столь бесцеремонно вытеснил его с насиженного места?! Вот повезло-то парню!)

Возможно ли, чтобы после комы всё вернулось на круги своя? Человек проснулся прежним, каким жил до этого: со своими прибамбасами, словами-паразитами, привычкой грызть ногти и бросать после работы носки куда попало.