Это не сон

А потом, как раз в тот момент, когда Эмма наклонила голову набок и нахмурилась, явно ожидая моей реакции, раздались звуки «Полета валькирий»[59], в его худшей версии, доносившиеся из ее сумки.

– Черт, телефон… Удивительно, что здесь есть покрытие.

Эмма осторожно сняла рюкзак с левого плеча, расстегнула молнию на внешнем кармане и попыталась заслонить телефон и свое ухо от ветра.

– Простите? – Ее лицо кривилось, пока она пыталась разобрать слова звонившего. – Вы шутите… Тео? – Потом последовала пауза, во время которой Эмма внимательно слушала. – Да. Конечно, я могу прямо… Естественно, я все понимаю. Правила… Да. Да. Как скажете. Конечно… Нет, я не дома, так что я подъеду… – Эмма посмотрела на часы. – Мне жаль, но до вас я смогу добраться не раньше чем через полчаса… Подойдет?

Она захлопнула футляр телефона.

– Прости, Софи, но нам надо срочно возвращаться. Тео…

– Боже, с ним всё в порядке? Он не пострадал?

– Нет. Не он. Он укусил кого-то в своей группе. Там сейчас царит настоящий хаос.

– Ты шутишь.

– Если бы… Хуже всего, что укусил до крови. Вызвали мамашу пострадавшего, и сейчас она заварила всю эту кашу. Как я поняла, по их внутренним правилам укусивший отправляется домой.

Я инстинктивно прижалась к скале, чтобы Эмма могла пройти мимо меня.

– Это совсем не похоже на твоего Тео. – Я не знала, что еще сказать: мальчик был таким милым…

– Знаю. И тоже ничего не понимаю. Он никогда никого не кусал, Софи. Никогда. Я просто не представляю себе, что там могло случиться.

Глава 20

В недалеком прошлом

Марк не был голоден, но был уверен, что Малкольм захочет есть.

Тот всегда хотел есть. Его друг относился к той породе людей, которой был привит ген худобы (и которая так выводит всех из себя). Малк называл это «хорошим метаболизмом», но у Софи имелась теория, что он сидит на кокаине, как и большинство представителей креативного сообщества, с которыми они тусовались, живя в городе.

Марк стал изучать меню. Господи… Иногда он жалел, что не употребляет наркотики. Нет, не то. Перед глазами у него появился Бен с запутавшимся хвостом воздушного змея. Таким он был в прошлый уикенд на пляже. Нет. Ни за что.

Так. Стейк и салат. Он откажется от предложения Малкольма заказать жареную картошку, а вечером выйдет на пробежку. Марк провел рукой по груди, словно хотел разгладить рубашку, но на самом же деле незаметно ощупал свой живот. Было время, когда он мог безбоязненно есть всё, что захочет, – но оно давно миновало.

«Боже, Марк, да у тебя животик растет», – дразнила его в прошлом году в Корнуолле Софи. Он притворился, что ему это нравится, но внутренне ужаснулся, поскольку позже зеркало в ванной подтвердило, что жена абсолютно права; одного гольфа было уже недостаточно.

Марк сидел, уставившись на приборы, до тех пор, пока блеск серебра не слился в одно большое пятно. Корнуолл… Насколько много это место значило для Софи – крохотный рай, в котором они, миллион лет назад, были совсем другими. Бог мой. Удивительно, насколько он ее любит. Как иногда…

Марк почувствовал, как его нога стала дергаться вверх-вниз, и, расставив ноги пошире, стал перекладывать приборы на столе.

– Держись бодрее, приятель. Ничего страшного еще не случилось! – Над ним, улыбаясь всеми своими отбеленными зубами, стоял Малкольм в костюме от Хьюго Босса и шелковой рубашке цвета семги. Его худоба выводила Марка из себя.

– Черт, ты меня напугал, Малк. Прости, задумался… Рад тебя видеть, дружище.

Они быстро пожали друг другу руки, и Малкольм, еще не успев сесть, схватил в руки меню.

– Как же я голоден… Ты уже заказал?

– Нет еще, – Марк улыбнулся. – Я буду стейк и салат. Вечером у меня – обед с клиентом.

– Я его знаю?

– Нет.

Свою ложь Марку пришлось искупить тем, что он проохал и процокал языком все время, пока Малкольм рассказывал ему о своей кошмарной неделе, а также о своей личной жизни, в которой он, казалось, наконец-то нашел «единственную и неповторимую», а она неожиданно порвала с ним и уехала работать в Нью-Йорк.

– И почему, черт возьми, женщины такие непредсказуемые? Тебе крупно повезло с Софи.

– Ты что, думаешь, я этого не знаю?

Они заказали красное вино. Марк знал, что позже пожалеет об этом, но сейчас оно поможет ему успокоить нервы.

– Итак, Малкольм, как там насчет денег?

– Ты хочешь услышать ответ своего бухгалтера или друга? – Тот намазывал кусок хлеба маслом – два больших куска масла на одном крохотном кусочке хлеба.

– А и то, и другое – слабо?

– Я уже все сказал тебе по телефону, Марк. Сейчас худшее время для того, чтобы выводить деньги из бизнеса. Ты только что расширился. Когда мы с тобой в прошлом году работали над цифрами для нового офиса, мне показалось, что ты это понимаешь. У нас серьезный план на пять лет. И ты сейчас практически в плане. Беспокоиться абсолютно не о чем, но места для маневра у тебя в данный момент не так много.

– Послушай, всё это я знаю. И благодарен тебе за то, что ты для меня сделал. Но этого я предвидеть не мог. Я имею в виду все те потрясения, которые Софи переживает в Девоне. Это здорово ее подкосило.