Это не то, что я хотела

Элис, выйдя из своих мыслей, прикладывает руку к щеке и понимает, что её лицо вот-вот разразится огнём и она устроит здесь пожар. Но это всего лишь добродушный и простой жест со стороны симпатичного парня. Тогда Элис задумалась, а не влюбляется ли она в него? Почему она так остро реагирует на всё простое? Сегодня вечером ей стоит завалить Венди множествами вопросами насчёт симпатии к парню и убедить себя, что это всего лишь неконтролируемые эмоции, которые ей намекаю на её первую влюблённость.

– Алекс, я не буду, – отрицательно покачала головой Элис и отодвигает тарелку с десертом обратно. – Ты заказывал его себе, а я буду только кофе.

– На самом деле я заказал его тебе. Я заметил, как ты долго засматривалась на него в меню и решил тебя угостить. Я же знал, что ты постесняешься, – на этот раз твёрже, как сталь, тоном пробасил Алекс и возвращает десерт обратно к девушке.

– Алекс…

– Ничего не говори! – перебивает её парень, подвигает ещё ближе к ней десерт и подаёт десертную маленькую вилку. – Просто возьми, я тебя угощаю.

– Л-ладно. Спасибо, Алекс, – запнувшись, ответила Элис и придвинула десерт к себе.

Вилкой она отделяет от чизкейка маленький отломленный кусочек на пробу, как настоящий дегустатор, и закидывает в рот, тщательно смакуя. Цитрус лимона идеально сочетался со сливками и сахаром, для Элис это идеальное сочетание. Девушка промычала в знак одобрения десерта и с искрами в глазах взглянула на Алекса, который всё это время наблюдал за ней, потягивая сладкий зелёный чай.

– Я думала, что попробую его в следующий раз, когда снова вернусь сюда, – немного невнятно сказала Элис с едой во рту. Поняв, что со стороны это выглядело непривлекательно и ужасно, она подаёт знак рукой, чтобы он её подождал, а затем прикрыв рукой рот, прожевала до конца и проглотила кусок. Она отламывает кусок побольше и укладывает его на вилку, – но, похоже, этот следующий раз настал, – и с этими словами она отправляет кусок в рот со светлой улыбкой.

– А если бы в следующий раз его не оказалось в меню?

– Ну-у, я бы ушла в осадок и пришла бы в другой раз.

– Какие мы целеустремлённые… – передразнил Алекс.

– Отчасти, я такая, – серьёзно ответила Элис.

За место слов Алекс молча ей кивает и на спинку стула закидывает руку, согнув её в локте. Элис продолжала краснеть то ли от угощения десертом джентельменом, то ли от того, как сдержанно и мужественно ведёт себя этот парень в столь юном, но одновременно взрослом возрасте. Алекс о чём-то глубоко задумался, что выдало его барабанящие по столу пальцы и взгляд в сторону. За короткий промежуток времени Элис изучила его язык жестов, действий и эмоций так, что могла бы начать вести список. Но делать она этого не станет. Она же не какая-то чудачка, чтобы выслеживать все мелочи и махинации за каждым поворотом, чтобы пополнять свой список. Но Элис смутил тот факт, что она обращает на все действия будущего одногруппника с таким интересом, что позавидовал бы учитель математики, когда та допускает ошибку на доске и надеется, что кто-то из учеников ей об этом скажет.

– Позволь мне напомнить, какая у тебя фамилия?

– Рутиер.

– Ты, случайно, не дочь того самого хирурга, который несколько лет назад погиб или я что-то путаю?

Девушка застыла на месте. В груди стало бешено колотиться сердце, а дыхание участилось из-за чего грудь вздымалась вверх, то вниз. Элис с печалью поджимает губы. Она надеялась, что никогда не услышит подобный вопрос про папу. Элис гордилась папой, но все вопросы и слова о нём разбивали ей сердце. Ей было грустно от того, что больше она не сможет побывать в крепких объятиях его сильных, крепких рук, которые бы оберегали её ото всего зла на свете. Она больше не услышит любимый бархатный голос, что желал ей спокойной ночи, когда укладывать спать после того, как прочитает её любимую книгу "Алиса в стране чудес". Он часто называл её котёнком, потому что её испуганный взгляд во время сильного дождя с грозными тучами за окном напоминал ему котёнка, когда она прижималась к груди Джона, чтобы он её успокоил и постарался отвлечь её от природных стихий.

После его смерти больше никто не называл Элис котёнком, никто не читал ей "Алису в стране чудес", лишь только шутки от Томаса о том, что Элис чудит точно также, как и Алиса. Карен стала относиться к Элис чуть строже, чем раньше, ведь теперь дети оставались только на её плечах. В то время Карен было сложно: на носу был выпускной Томаса и его поступление в университет, но при этом не забывать заботиться о тринадцатилетней дочери Элис, которая нуждалась в заботе матери после похорон Джона. С каждым годом вся семья постепенно привыкала не только к смерти отца и мужа, но и научились продолжать жить, ведь жизнь продолжается, несмотря на потерю близкого человека.