Это не то, что я хотела

Элис начинает дёргать свою руку, чтобы Джон отпустил её и наконец обратил неё внимание, чтобы всё объяснил, но тщетно. Тогда она пытается сбросить его руку, но тоже бесполезно. Джон словно впился в её запястье мёртвой хваткой. Паника охватывает Элис, и она начинает всеми способами вырываться из его хватки.

– Папа, отпусти меня! Я не хочу! – в истерике кричит Элис, но тот совершенно игнорит.

Девушка переводит взгляд на светлую дверь, которая находилась от них в пяти метрах, тогда она паникует ещё сильнее и всеми силами вновь дёргает свою руку. Бесполезно. Сейчас для неё это выглядело не моментом воссоединения с любимым человеком, с отцом, а момент удара ножом в спину, который она узнает за светлой дверью.

– Почему? Разве ты не хочешь со мной отведать твоего любимого мороженого в лучшем месте?

Элис начинает плакать об безысходности. Она вспоминает про то сообщение Томаса.

«У мамы остановилось сердце».

Сообщение начало отзываться вокруг неё эхом, заставляя её зажмуриться и прикрыть одно ухо свободной рукой. Где сейчас Томас? Что он чувствует? То, что её интересовало сейчас. Она представляет без сознания маму, лежащей на полу в неестественной позе. За ней приезжает скорая помощь, погружают в карету и везут её в больницу. Элис представляет, как врачи борются за её жизнь, тщательно делая ей сердечно-лёгочную реанимацию, пока машина в пути в больницу. Элис давно читала статью, что когда у человека останавливается сердце, то у врачей есть около пяти минут, когда пострадавший пребывает в клинической смерти. Им необходимо приступать к реанимационным действиям, пока клиническая смерть не станет биологической. Выживают до 50%.

Элис продолжает представлять, как Карен быстро везут на кушетке в реанимационную палату. Подключают её сердце к мониторингу, сразу после подключения издав протяжный страшный звук, и врачи начинают выполнять все необходимые действия. Вновь сердечно-лёгочный массаж, но звук никак не изменился. Он продолжал издавать протяжный звук. Всё безуспешно. Тогда врачи решают воспользоваться дефибриллятором, чтобы восстановить сердечный ритм.

– 200 Вольт! Разряд! – мужчина прикладывает дефибриллятор к груди Карен и заставляет её подскочить от высокой мощности аппарата. Другой врач следил за мноторингом сердца, который продолжал издавать писк. – 250 Вольт! Разряд! – вновь Карен подскакивает  от силы тока, но ничего.

Вокруг Элис стали всплывать картинки. С одной стороны была картинка, где с отчаянием реанимируют Карен, с каждым разом повышая мощность дефибриллятора. По другую сторону девушки была другая картинка: за окном реанимационной палаты стоял Томас, наблюдая за действиями врачей, который истерически бил кулаками стекло под действием повышенной тревоги. Он плакал, не останавливаясь, и хрипло кричал Карен через окно:

– Мама!! Мама-а-а!!! Пожалуйста, спасите её!!! – он захлёбывался в своих же слезах.

Все звук и разговоры стали мутными, раздражающими так, что у Элис разболелась голова. Девушка громко плачет и что-то невнятно кричит, не понимая, кому именно это адресовано. С каждой секундой разговоры становились всё громче и громче. А чем больше Элис наблюдала за картинками, тем хуже происходили события. Девушка, жмурясь от всего, начинает трясти головой от всего происходящего. Папа, который продолжал насильно тащить её к светлой двери. Мама, которую пытаются реанимировать. И Томас, отчаянно упав на пол, задыхаясь от боли в груди. Элис не выдерживает.

– НЕТ!!! – громко вскрикивает девушка, разорвав все свои последние связки. Она резко вырывает руки из-под хватки Джона и замечает, что они были в полуметре от двери.

Мужчина медленно повернулся к ней и делает тёмное выражение лица, которое, прежде, Элис ни разу не видела. Но она не испугалась его, ей не стало жутко от него. Она поняла, что всё здесь не по-настоящему. Это всё обман. Картинки и разговоры, которые крутились эхом вокруг неё, моментально растворились в темноте. Остались лишь она, Джон и дверь в комнату.

– Почему нет? Что случилось? – обеспокоено спрашивает тот.

– Никуда я не пойду с тобой!

– Но… Ты же говорила, что сильно скучала по мне. Почему ты…

– Нет! – перебивает его Элис очередным криком. – Я нужна маме и Томасу!

– Ты им не нужна, – уверенно отвечает Джон и вновь пытается обхватить её запястье, но в этот раз Элис вовремя отводит руку в сторону, и рука мужчины пролетает мимо.

– У мамы остановилось сердце, – она старается говорить чётко и уверенно, но её выдаёт хриплый и вздрагивающий голос. – Ты ни хрена не понимаешь, что сейчас происходит…

– Солнышко, просто пойдём за дверь и я тебе всё расскажу…

– Нет!

– Почему? – Джон делает печальное лицо и стоит на месте, смотря на дочь пустыми глазами.