Это не то, что я хотела

– Что? – твёрдо спрашивает Элис. Всё, что только что сказала Венди, было для неё объяснимым, но зачем это было говорить это вслух? Или это и были мысли вслух?…

– Я, наверное, пойду спать, – мямлит под нос Венди и ложится рядом с Элис, поворачиваясь к ней спиной.

Элис лишь сидела молча и наблюдала за её действиями. Выданный факт подругой она не восприняла всерьёз, но поняла, к чему она клонила.

В возрасте одиннадцати лет Элис потеряла отца. Всю неделю после похорон она только и мечтала об отцовской любви, которую больше не испытает. Она даже и не могла себе представить, что какое-то чувство любви от заботливого мужчина, который будет отцом, станет мечтой Элис. Она и не могла представить себе, что когда-то настанет, что она будет мечтать о полной семье: счастливая мама, которая тепло улыбается, и папа, обнимающий одной рукой свою жену за плечо и с большой любовь смотрит на неё. А между ними стоят уже взрослый Томас, который недавно начал работать, и Элис, только окончившая старшую школу.

Каждый раз, когда Элис сидела в парке, чтобы подышать свежим воздухом, полюбоваться природой, ведь без её красоты она жить не может, она всегда примечала семьи, гуляющие вместе со своими детьми около детских площадок. Её сердце обливалось кровью, когда она видела около маленького ребёнка, примерно того возраста, когда она потеряла папу, молодого и здорового мужчину, подразумевая как папу этой девочки, который так и готов встать перед ней как щит в любой момент, лишь бы его дочка оставалось здоровой и невредимой.

На другом углу этого же парка можно было заметить ещё одну семью, где маленький мальчишка держался за здоровую руку мужчины и миниатюрную руку хрупкой женщины, и умолял их купить ему мороженое. Мама же, как семейный врач, отвечала несколько раз, что он на днях заболел от мороженого, съеденное за мили секунд. А папа лишь улыбался этой семейной трагедии и всё же купил сыну мороженое его любимого вкуса с посыпкой, несмотря на упрёки его мамы. Папы любят баловать своих детей. А позже, когда они всей семьёй присели на лавочку недалеко от Элис, то мальчишка стала лакомиться своим долгожданным мороженым, попутно что-то рассказывая интересное своим родителям, женщина что-то кивала и поддакивала, а мужчина просто молчал. Но Элис больше всего тронуло то, как этот мужчина смотрел на своего ребёнка глазами, наполненные большой любовью. В его взгляде так и читалось «Мой любимый ребёнок. Мой самый близкий и родной человек, как же ты так быстро растёшь. Ты – наша гордость». Бесконечная любовь. Элис казалось, что мужчина был готов обнять своего сына так, что тот бы пискнул от крепкой хватки мужчины, начинаясь задыхаться. Элис думала, если отца уже не будет в её жизни, то пусть она услышит от её любящего молодого человека слова: «Солнце, я никому не дам тебя в обиду, я всегда готов за тебя заступиться. Только скажи мне, кто тебя обидел, и он моментально будет стёрт в порошок». А затем он обнимет её крепко-крепко, боясь опять упустить свою девушку из вида, вновь получить её душераздирающие слёзы и крики.

В тот момент, когда её глаза наполнялись влагой, она быстро надевала наушники и уходила с этого места прочь под весёлую музыку. Она всего лишь хотела развеяться, но ей опять не удалось спокойно посидеть на лавке и задуматься о чём-то, как вновь она видела счастливые семьи.

– Да забудь, я не обиделась, – сухо успокаивает Элис, на что Венди что-то невнятно промычала, оставаясь лежать спиной к ней.

– Какого хрена я вообще это сказала? Я затронула больную тему. Я как обычно… А-а-а! – она со злостью мычит в подушку и как маленький ребёнок махается ногами, когда капризничает.

Элис дёргает щекой и смотрит на стол, где стояла небольшая рамка, в которой была вставлена фотография с папой. Там Элис сидела на плече папы и что-то показывало пальцем. Джон же крепко держал дочь за ноги и, улыбаясь, смотрел туда, куда показывал палец. Элис будто перенеслась из настоящего времени в тот самый момент, когда Карен запечатлела данный снимок. Вновь она чувствует радость и любовь от папы, будто она и правда сейчас находилась там. Между подругами продолжало витать неловкое молчание, смешанное с напряжением. Элис ложится на кровать лицом к спине подруге, а та никак не реагирует и прикрывает глаза, чтобы заснуть.

– Ви.

– М? – промычала подруга.

– Можно задать личный вопрос?

– И ты спрашиваешь меня после того, что я тебе сказала? – подобно ниткой она продолжала тянуть ту ситуацию, о которой Элис быстро забыла. Та закатывает глаза и закрывает. – Ладно. Что ты там хотела задать? – она навострила свои уши.

– Ты девственница? – неуверенно спрашивает Элис.

Венди сводит брови к переносице и резко распахивает глаза. Сон как рукой сняло. Она переводит свой потрясённый вопросом взгляд на Элис, которая поджимала губы со смехом.

– Чего? – Венди удивлённо вскидывает брови.  Элис громко вздыхает и потирает уголки глаз.

– Девственница ли ты, говорю, – отрезает Элис и потирает уголки глаз.