Это неприлично. Руководство по сексу, манерам и премудростям замужества для викторианской леди

Конечно, некоторые люди действительно считали, что контроль над рождаемостью – одна из наивысших форм эгоизма и зла. И эти некоторые были искренни в своем желании плодиться и размножаться. И некто сделал для этих некоторых некоторые полезные и воодушевляющие вычисления. Не будем говорить, кто этот некто, хотя это был мистер Фоулер, но вот одна из самых его прекрасных и напыщенных речей.

«Наш мир не полон, и все должны помочь заполнить его по мере своих сил. Никто не вправе отказаться только потому, что потомство его не будет владеть самым лучшим. Бедная жизнь лучше, чем ничто, и счастье можно испытать и передать через время и вечность.

На нашей земле свыше 30 000 000 квадратных миль плодородной пахотной земли по 640 акров в каждой, итого 20 000 000 000 акров, каждый из которых может одеть, накормить, напоить и дать кров 5 человекам. Только подсчитайте, сколько смертных лишают себя возможности насладиться тем, что так сложно выразить словами, тем восторженным и бесконечным счастьем, которое дарит нам сама природа!

Какой жгучий стыд, какой позор, что божественное солнце, воздух, земля, плоды, зерно и все другие человеческие радости пропадают зазря только потому, что вы, бездельники, слишком ленивы, чтобы жениться, или прижимисты, чтобы произвести потомство, хотя сгораете от вожделения! Проклясть вас мало! Поймите наконец, что не родить – значит убить в том же количестве. Насколько справедливее быть рожденным и умереть, обретя вечную жизнь, чем не существовать вовсе?»

У меня нет ответа на этот вопрос. Отчасти потому, что я… не понимаю вопроса. Ясно лишь одно: решение, производить или не производить потомство, не должно оказаться в неловких женских руках.

10 Быть хорошей женой: как избегать его возможного негодования максимально долго

Ничто так не подчеркивает вашу значимость, как «полное подчинение собственному мужу».

Уильям Джей

Дело сделано. Он поклялся перед Богом и людьми, обещавшими ему наследство, нежно любить и хранить вас. В эту эпоху не разводятся. Можно, конечно, но это равносильно тому, чтобы развесить по всему городу рекламные щиты с изображением всего вашего семейства, залитого петушиной кровью и призывом «Дайте сатане шанс!». Так что, вероятно, на это он не пойдет.

Но это не счастливый финал. По правилам XIX века теперь вы его собственность. Ваша подпись в любом юридическом документе ничего не значит. Вся ваша собственность записана на него, счет в банке на его имя, без его разрешения вам не выдадут и цента. Если посчитает нужным, он может избить вас, и полиция будет на его стороне, если только вы не приведете серьезных доказательств того, что ваша жизнь в опасности. (Хуже того, увидев ваш заплывший глаз, соседи выразят не сочувствие, а недовольство тем, что вы не в состоянии сохранить мир в собственном доме.)

«Полная покорность во взгляде обязательный атрибут порядочной жены».

Даже при том, что большинство государств еще в средние века приняли закон, позволяющий женщинам сохранить собственность после брака, никто этим правом не пользовался. Потому что настоящей женщине не нужно вмешательство закона, чтобы отвоевать или сохранить свое. Ее мудрость помогает ей играть на своем муже, как на гобое, превращая непонятные шумы в красивую мелодию.

Молодая невеста похожа на затянутого в корсет маленького победителя дерби в Кентукки с точеными ножками. Вы выиграли и теперь с гордостью можете водрузить на взмыленную голову венок, но ваша судьба не ясна. Ленивые и сытые дни на ранчо, зарывшись мордой в овес, или отправка на фабрику по производству клея при первых признаках артрита.

Все зависит от него. Если вы его утомите, он может сделать вашу жизнь невыносимой.

И лучше сразу допустить, что вы его утомите.