Читаем Это они, Господи… полностью

На днях Вы заявили: «Я — русский». Но, увы, до сих пор во всех вас не было ничего русского. Мало родиться русским — им надо стать. Возьмите хотя бы уж такую частность. Завёл Путин собачку. Прекрасно, у меня в эти годы бывало их до пяти брошенных хозяевами бобиков. Но она у него не Бобик и не Жучка, он дал ей изящное заморское имя Кони. В честь дружка БерлусКони, что ли? Конечно, в демократическом государстве можно давать собакам любые имена. Но ведь народ видел по телевидению, как Путин в обществе Кони принимал министров, губернаторов, депутатов Думы. Это по-русски? А как в Америке он плюхнулся на колени перед барбосом Буша-старшего и в нежном порыве прижался к нему. И это видел весь мир! А он не соображает, что отчубучил под ухмылку Буша? Назовите ещё хоть одного русского государственного деятеля за тысячу с лишним лет нашей истории, который был бы способен на подобный фортель.

А Ваша супруга, товарищ Медведев, завела себе не иностранную собачку (может, и завела), а сайт в интернете. И какой она придумала себе адрес? А вот: FIRST LADY… Первая леди!.. Боже мой, даже адрес русский не желают взять, дай им и тут что-нибудь заморское и по языку, и по манере!.. Первая баба королевства! Если даже в таких делах — а ведь это делается бессознательно по внутренней потребности или инстинктивному порыву — в вас нет ничего русского, откуда оно возьмется в делах больших. И всё-таки, попытайтесь стать русским.

«К барьеру» № 28. 1 декабря 2009



Собака — лучший друг человека.

Владимир Путин — лучший друг Буша и его собаки.

ЛИЛИПУТСТВО

Иной раз, послушав человека,

мне так хочется

ласково погладить собаку,

улыбнуться крокодилу,

почтительно снять шляпу

перед слоном.

Максим Горький

Занятый другими делами, я по нехватке времени не думал писать о статье президента А. Медведева «Россия, вперёд!» и о его послании Федеральному собранию. Но потом осенило: да ты что! Ведь с одной стороны, следующий раз такое послание будет только через год; с другой, «Единая Россия» вот уже съезд провела во исполнение его. Да и как иначе! Нет, подумал я, надо своё словцо сказануть!

Как держава ловит уродов

Но пока я собирался с мыслями да чесал затылок, вдруг 24 декабря — беседа президента с тремя ведущими главарями телевидения, этой, по выражению академика В. Гинзбурга, «преступной организации». Первый раз увидел я их живьём и всех вместе. Вот они, по слову поэта, «три мальчика, три козыря бубновых» — Константин Эрнст, Олег Добродеев и Владимир Михайлович Кулистиков. Хо-ро-ши!.. Гладкие, бритые и все говорят человеческим голосом. Именно здесь им и место. А какие замечательные имена! Помните у Оскара Уайльда — «Как важно быть серьёзным». Эрнст — это серьёзный, Добродеев — тут и объяснять не надо, вот Кулистиков, на первый взгляд, не совсем понятен: не то кустики, не то листики, то ли куколка… Но как только он голосом Сванидзе, лейб-биографа президента, вякнул о «миллионах, которые Сталин стёр с лагерную пыль», всё стало ясно: того же помёта, того же аромата.

Впечатление от беседы у меня двойственное. С одной стороны, нельзя было не порадоваться тому, например, что президент узнал, наконец, такой широко известный факт: своими лекарствами страна обеспечивается только на 20 %, остальные 80 % — из-за бугра. Ещё больше порадовало, что президент понимает: «В любой момент нам могут здесь перекрыть кислород». Двадцать лет до этого все наши правители были убеждены, что живоглоты обоих полушарий только тем и озабочены, как бы дать России побольше кислорода самого лучшего качества. Слава Богу, допёрло. Но с другой стороны, огорчало, что президент еще не дорос до понимания возможности живоглотов перекрыть нам множество и других кислородных шлангов. Ведь подобное соотношение своего и забугорного также и в нашей «продовольственной корзине». А это куда важнее, чем лекарства, ибо в пище нуждается всё население, не только больные. И вот вдруг в некий час — бац! Что делать? Тут не помогут никакие подушки — ни золото-валютные, ни кислородные.

Перейти на страницу:

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное