Это по-настоящему

Я свободной рукой даю ему пять:

– Моя тоже.

Все в курсе, что заглавный трек с альбома «Форд» о сексе. Не то чтобы я собираюсь кого-то за это стыдить, но Джастин почему-то краснеет еще сильнее.

Поздоровавшись со мной, он опускает голову, а девушки начинают хихикать, пока это хихиканье не перерастает в настоящий хохот.

– Я пойду в уборную, – говорит Джастин и торопливо исчезает.

– В чем дело? – интересуюсь я.

Теперь краснеет Кики, и до меня наконец доходит. Они развлекались под мою песню!

Вонн ухмыляется:

– Скажем так, ты несешь ответственность за некоторые события в школе имени Томаса Джефферсона!

– Рад служить вдохновением.

Девушки снова начинают истерически хохотать.

Люк опять решает открыть свой грязный рот.

– Мне кажется, нам всем стоит хорошенько повеселиться. Как насчет афтерпати, чувак?

Я бы немедленно ему отказал, но мне неловко перед Вонн и ее подругами, и я не знаю, что делать. Вообще-то мне не хочется впускать толпу незнакомых людей к себе домой. Я был бы не против пригласить Вонн. А вот остальных – вряд ли. Но это ее друзья, а мне почему-то очень хочется ей угодить.

– Нет, нам нужно домой, – говорит Вонн, и я стараюсь не выдать своего облегчения. – Девчонкам завтра на занятия.

– Но Вонн, – возмущается Кэрри, которой явно неловко, что подруга указала на их юный возраст. – Ничего страшного.

– Я устала, – говорит Вонн, складывает руки на груди и сердито смотрит на подругу.

– Честно говоря, я тоже, – вру я: еще даже полуночи нет.

Люк гневно смотрит на меня.

– Честно говоря, я бы поехала домой после этого сета, – говорит Вонн.

– Почему? – возмущается Кэрри. – Ты же не работаешь. И на занятия тебе не надо.

В ее голосе слышится осуждение, как будто мнение Вонн вообще ничего не значит. Возможно, стоит оставить эту девчонку на съедение Люку.

Но моя спутница пропускает это мимо ушей.

– Тай может нас отвезти? – обращается она ко мне.

– Да.

Кэрри умолкает, сообразив, что Вонн не передумает. И когда Люку становится ясно, что я не позволю ему увезти к себе этих школьниц и афтерпати устраивать тоже не собираюсь, он исчезает – видимо, отправляется на поиски более легкой жертвы. Или, по крайней мере, более доступной.

Мейверик издает последний звук, и прожекторы над сценой мигают один раз, а потом еще дважды – наступает перерыв. Гости выстраиваются в очередь к туалетам.

– Спасибо за приглашение, – благодарит меня Кики.

– Да, это было здорово. Давайте сфотографируемся! – Кэрри сует в руки Вонн свой телефон.

Они хотят сфотографироваться со мной. Вонн пожимает плечами, выражая ту же самую мысль, что крутится у меня в голове: никуда не деться. Кэрри и Кики подлезают мне под руки, а Вонн старается не рассмеяться – она уже знает, как я не люблю физического контакта с незнакомцами.

Пятнице было бы не смешно. Она была бы в ярости. А Вонн веселит то, что меня со всех сторон облапала ее девчачья банда. Честно говоря, кажется, я чувствую, что Кэрри засунула ладонь в задний карман моих джинсов.

– Сфотографируй, – произношу я одними губами.

Вонн показывает большой палец и нажимает на спуск. Кики на мгновение отрывается от меня и протягивает ей свой телефон. Вокруг тоже фотографируют.

В клубе так темно, что на телефонах Кэрри и Кики, скорее всего, будут видны только три темных красноглазых силуэта. Но на меня со всех сторон наставлены профессиональные фотоаппараты.

Завтра в интернете появятся снимки с заголовками:

«Разгул Окли Форда в клубе».

«Форд с красотками изменяет своей девушке?».

Но вот все это заканчивается и мы выходим с черного хода к ожидающим нас внедорожникам.

– УУ будет просто в ярости, когда узнает об этом, – говорит Кэрри, и я чувствую, как Вонн напрягается. В голове появляется навязчивая мысль: она что, представляла себе, что целуется с УУ? Когда прижималась ко мне в клубе, она тоже воображала, что это УУ? И когда положила мою руку себе на талию?

Я не планировал сегодня опять с ней целоваться. Клаудиа наверняка уже пришла в ярость из-за тех снимков. Но я хочу, чтобы она поцеловала меня, прежде чем сядет в машину. И мыслями была далека от своего нелепого парня в дурацкой кепке, любителя клетчатых рубашек, а думала обо мне – Окли Форде.

– Постой, – я тяну ее назад, не давая забраться в машину вслед за Кики.

– А, ну да. – Она убирает волосы с лица. – Для фотографов.

У себя за спиной я слышу стрекотание камер.

Она закатывает глаза, что бесит меня еще сильнее.

– Улыбайся, детка. Это же твоя работа, ты помнишь?

– Я тебе не детка, – рычит она.

– Но целый год тебе придется это терпеть.

Она яростно смотрит на меня. Похоже, я только что собственными руками спустил в унитаз все, что произошло между нами в гримерке, но мне сложно остановиться. Каждый раз, когда я открываю рот, из него вылетает какая-нибудь гадость.

– А теперь поцелуй меня так, как будто не можешь от меня оторваться. – Я запускаю руку ей в волосы и слегка наклоняю ее голову. – Так удобнее. В этот раз с языком. – Остановившись в миллиметре от ее лица, я произношу: – Как меня зовут?

На этот раз в ее глазах удивление:

– Окли Форд.

Я испытываю эйфорию:

– Именно.